II. Сбережения и накопление

Рост сбережений наблюдался во всех странах Восточной Балтики (кроме Польши), но еще больший рост шел в сфере накопления. Сложилось две модели развития. Во всех странах региона (кроме России) норма накопления превышала национальную норму сбережений. Это довольно типично для ранних стадий развития и указывает на постоянную необходимость притока внешнего капитала как для накопления, так и для покрытия платежного баланса. Внутренние возможности накопления стран Прибалтики ограничены, в частности, и высокими (особенно в Польше) государственными расходами. Исключение на всем пост-СЭВ-пространстве составляет Россия,[4] в которой сохраняется гигантский разрыв между нормой сбережений и накоплением. Это единственная страна в рассматриваемом регионе, которая является одновременно и развивающейся страной, и экспортером капитала. Заметим, что, по данным ЮНКТАД, можно отметить очень высокую норму накопления в Ленинградской области, которая вновь приобретает роль транспортного окна страны.

В развитии Прибалтики огромную роль сыграл иностранный капитал – на конец 2002 года национальные источники оценивали запас иностранных вложений в 4 млрд. евро в Эстонии, 3,8 млрд. – в Литве и 2,7 млрд. – в Латвии. Разумеется, тут сыграла роль относительная дешевизна высококачественной рабочей силы, хотя быстрый рост заработной платы (как отмечают эстонские источники) уже привел к перебазированию некоторых производств в Россию и другие страны. Дело в том, что основным производственным звеном, вынесенным в Прибалтику, были промежуточные субконтракты. Хотя такая стратегия позволяет быстро интегрироваться в мировое производство, она представляет риски для внутренней экономики. Экспорт, в котором значительную часть составляет обработка полуфабрикатов, обладает малой добавленной стоимостью. Это делает его предельно чувствительным к смене экономической конъюнктуры. Так, мировой спад высокотехнологичных рынков в 2001–2002 годах привел к свертыванию производств в Эстонии скандинавскими телекоммуникационными компаниями. Иностранный капитал ориентирован на сектор услуг и экспортно-ориентированные производства, так как малые объемы рынков Прибалтийских стран не окупают развитие производств, удовлетворяющих исключительно внутренние потребности.

Иностранные, особенно финские и шведские капиталы (например, в Эстонии это соответственно 27 и 41 % от накопленных прямых иностранных инвестиций) быстро втянули страны в свои производственные цепочки. Это было связано также с большим весом иностранной собственности в финансовом, торговом секторе и высокотехнологичных сегментах. Это привело к тому, что многие скандинавские компании рассматривают Прибалтийские страны как часть своих внутренних рынков.

Лидером среди Балтийских стран по привлечению иностранных инвестиций является Эстония. Это связано, по всей видимости, с быстрой модификацией законодательства и других формальных институтов на западный манер, последовательностью политической элиты в привлечении иностранного капитала и эффективной борьбой с коррупцией. В Латвии и Литве ситуация менее благополучна. К примеру, указывается [4, стр. 1], что «В Латвии [финские] компании столкнулись с большими [по сравнению с Эстонией] проблемами в связи с непредсказуемостью и недостатком поддержки со стороны правительственных органов».

Рис. 8. Норма сбережения в странах Восточной Балтики, % ВВП.

Экономический подъем в России с 1999 года привел к росту доходов фирм, государства и населения. Общая норма сбережений за последние четыре года составляла больше 30 %. Однако, являясь лидером по сбережению, Россия занимает последнее место по норме накопления, которая за последние годы практически не изменилась и не превышает 20 %. Отметим снижение нормы накопления в Литве и Эстонии.

Гигантский разрыв между накоплением и сбережением является причиной массового оттока капитала из России, который достигает десятков миллиардов долларов в год. Российские компании наращивают международное присутствие, скупают иностранные активы, осуществляют операции на международных рынках капитала. Однако, несмотря на экспансию российского капитала в Европу, его присутствие в Прибалтике не особенно заметно. Отчасти такое положение связано и с особенностями проведения приватизации в этих странах, направленными на ограничение присутствия российского капитала.

В итоге Россия не входит в число крупных иностранных инвесторов ни в одной Прибалтийской стране.[5] В целом доля России в иностранных инвестициях там составляет около 5 % или меньше. Прибалтийские страны хотят наиболее эффективно использовать свое выгодное географическое положение и транспортную инфраструктуру, что создает естественную сферу для приложения российских капиталов. Общие тенденции либерализации в мире направлены в целом на одновременную или последовательную либерализацию движения товаров, рабочей силы и капиталов. В этих условиях довольно сложно обосновать частичную либерализацию, в которой российские товарные рынки были бы открыты, а движение рабочей силы и капиталов ограничено.

Рис. 9. Норма накопления в странах Восточной Балтики, % ВВП.

Норма накопления в Прибалтийских странах в ближайшие годы будет составлять около 25 % в каждой стране. Это связано в первую очередь с распределением структурных фондов ЕС. Также все Прибалтийские страны ведут активную политику по дальнейшему привлечению иностранных капиталов в свою экономику со стороны постоянных инвесторов – в этом процессе лидирует, безусловно, Эстония. Польша также остается весьма привлекательной для иностранных инвесторов.[6] Можно ожидать, что с вступлением в ЕС норма накопления в этой стране снова увеличится после некоторого падения в последние годы. Во многом характер накопления будет отражать отраслевую структуру экономики – деревообработка, текстиль, транспорт, сельское хозяйство, туризм.

Рис. 10. Норма накопления в шести регионах СЗФО, % ВРП.

Модели экономического роста Прибалтийских стран похожи между собой. Они основываются на максимальной степени открытости экономики и привлечения иностранных капиталов за счет низких производственных издержек, простой налоговой системы и низких транзакционных издержек. Экономический рост при этом сопровождается умеренным бюджетным дефицитом, низкой инфляцией и стабильным курсом валюты. Факторы макроэкономической стабильности и растущая производительность также притягивают иностранный капитал. Данную модель можно охарактеризовать как «малая открытая экономика». Большинство экономистов считают, что вступление в ЕС приведет к дальнейшему сокращению барьеров для торговли и капитала, что должно способствовать экономическому росту. В то же время вхождение в большие объединения не гарантирует решения проблем развития, оно может сопровождаться определенными трудностями, связанными с введением евро (в большинстве стран ЕС были жалобы на инфляционные эффекты), необходимостью адаптироваться к свободе движения товаров, конкуренции сельхозтоваров, вероятному расслоению фермеров и т. п.

Влияние вступления в ЕС на инвестиционный процесс в странах региона пока трудно оценить, учитывая транспортно-туристские особенности экономики. Перспективы (по оценке национальных источников – «докладов о вступлении») производства информационных технологий в трех Балтийских странах относятся к нижним сегментам сложности продукции. В то же время можно ожидать большого влияния структурных грантов ЕС в новых странах-членах. Линия скоростной железнодорожной магистрали вокруг Балтийского моря может пройти по парому Хельсинки – Таллин, минуя даже Санкт-Петербург. Это один из самых сложных моментов в будущей региональной российской политике. Дело в том, что в экономическом отношении совершенно недостаточно иметь один Петербург с пригородами в качестве объекта туризма. Остаются огромные неиспользованные возможности Карелии, Новгородской и Псковской областей. Состоятельные представители российского среднего класса ездят отдыхать в Прибалтику и Финляндию, тогда как есть возможности для семейного туризма в регионе, особенно с учетом традиций российского более спортивного («спартанского») туризма. Во всяком случае планы ЕС в отношении развития транспортных систем в регионе должны быть учтены в российской транспортной и региональных стратегиях с тем, чтобы не упустить высокодоходные сегменты международного бизнеса, включиться в эти цепочки.

Внутренние споры по промышленной (стыдливо именуемой «структурной») и региональной политике должны строиться вокруг создания российскому бизнесу конкурентных условий работы в Балтийском регионе, тем более что соседи одновременно получают огромные конкурентные преимущества за счет перераспределения фондов ЕС (см. таблицу 3).

Источник: Европейская комиссия.

В процессе модернизации экономики стран и регионов Восточной Балтики большую роль будут играть факторы региональной политики. В ЕС эта политика давно сформулирована, и мы наблюдаем в Польше и Прибалтийских странах процесс подбора проектов, соответствующих стандартам инфраструктурных и иных грантов ЕС. Фактически речь идет о том, что «старые члены ЕС» дарят нашим соседям инфраструктурные инвестиции в размере 5–10 % их ВВП – больше, чем общий уровень государственных инфраструктурных вложений России в том же измерении.

В России в прошедшие пятнадцать лет региональной политики просто не было. Поэтому к началу XXI века в России и ее регионах мы наблюдаем последствия переходного кризиса, «голландской болезни», неравномерности распределения природных ресурсов и прочих характерных особенностей российской экономики применительно к региональному развитию. Инфраструктура в прибалтийских областях России оказалась на порядок менее развитой, чем у соседей в постгосплановский период. В условиях десятилетнего кризиса переходного периода в России, трудностей с формированием политики, бюджетным кризисом трудно было ожидать федеральных вложений в инфраструктуру региона. Сочетание нескольких благоприятных факторов, а также высокие тарифы на российские грузы привели к формированию определенной политики в этом регионе, которая совершенно естественна – чтобы наслаждаться открытой экономикой и глобальной конкуренцией, нужно иметь сильные компании, способные грамотно конкурировать.

Российские политики продолжают спорить о правильном использовании профицита бюджета в ситуации, в которой соседние страны с большим бюджетным дефицитом могут себе позволить (за счет грантов) улучшать свою вполне приличную инфраструктуру. Последняя будет основой для создания рабочих мест, инвестиций российского бизнеса за рубежом и извлечения деловых доходов на фоне крайне неразвитой инфраструктуры в российских регионах.

В связи с созданием Минрегионразвития можно рассчитывать на формирование новой региональной политики в России, которая должна учитывать реалии сотрудничества и конкуренции на основных региональных направлениях интеграции в глобальную экономику, в частности контраст в области развития инфраструктуры на границе с ЕС.

В ближайшем будущем можно ожидать возрастания разрыва между российскими регионами и странами Восточной Балтики по норме накопления и соответственно по потенциалу развития. Это связано с дальнейшим привлечением в экономики этих стран иностранных инвестиций и поддержкой со стороны ЕС. Если российские регионы не будут проводить интенсивной политики по привлечению инвестиций со стороны как иностранных инвесторов, так и российского большого бизнеса, то существует риск оттока человеческого капитала на территории соседних стран и ухудшения относительной конкурентоспособности российских территорий.