Где океан, век за веком стучась о граниты,

Тайны свои разглашает в задумчивом гуле,

Высится остров, давно моряками забытый, —

(Валерий Брюсов)

Величайшая ошибка, которая привела к величайшему открытию», — так говорят историки географических открытий о намерении Колумба достичь Индии, плывя не на восток, а на запад. «Удлинив» протяженность Азиатского материка с запада на восток почти вдвое, Колумб при этом «сократил» протяженность океана, который, по его мнению, разделял Европу и Азию на западе. По расчетам его современника и соотечественника Тосканелли, от Лиссабона до Чипангу (Японии) надо было проплыть не менее 10 000 километров (на самом деле расстояние это чуть ли не втрое больше, если двигаться западным путем, через Атлантику и Тихий океан, о существовании которого в те времена в Европе еще не знали). Колумб укоротил и это расстояние. По его выкладкам, от Канарских островов Чипангу отделяло всего лишь 4500–5000 километров.

Однако и это водное пространство было огромным для судов того времени. Ведь мореходы той эпохи не отваживались выходить в открытый океан. Вряд ли бы рискнул великий Колумб пересечь неведомую Атлантику, если бы не рассчитывал на пути встретить острова, которые могли послужить ему промежуточными пунктами в плавании к берегам Азии. Этими пунктами должны были стать Канарские острова или Азорский архипелаг и, далее на запад, на полпути между Европой и Азией, земли, которые мы тщетно пытались бы отыскать на современных картах Атлантики, — остров Семи Городов, остров Антилия, остров Святого Брандана, остров Бразил и многие другие.

Остров Антилия обозначен почти на всех средневековых картах. Порой он имеет очертания ромба, который «изрезан» множеством бухт; порой его изображают в виде боба, а иногда берегам Антилии придается произвольная, не поддающаяся сравнениям форма. Многие средневековые картографы помещали Антилию поблизости от другого острова Атлантики, носившего название остров Семи Городов. А некоторые вообще считали эти острова одной и той же землею. Например, Тосканелли в своем письме Колумбу пишет: «От острова Антилии, именуемого у вас «Семью Городами», известного также нам, до славного острова Чипангу окажется десять долготных расстояний, равных 2500 милям».

Мартин Бехайм, создавший в год открытия Нового Света свой известный глобус, который был наиболее полной сводкой географических сведений той эпохи, сделал возле острова, лежащего в Атлантике, к западу от Канарского архипелага, следующую надпись: «В 734 году, после того как всю Испанию уже завоевали африканские язычники, был заселен… остров Антилия, названный Сети-Сидади (т. е. «Семь Городов»), архиепископом из Порту, в Португалии, с шестью епископами и другими христианами — мужчинами и женщинами, которые бежали из Испании на корабле со скотом, имуществом и скарбом. Примерно в 1414 году побывал там последний корабль из Испании».

Еще одним «промежуточным пунктом» в Атлантике Колумб считал остров Святого Брандана. Ёрандан — это личность легендарная, подобная арабскому Синдбаду-мореходу или греческому Улиссу, о нем повествуют древние ирландские саги. После долгих странствий в Атлантическом океане епископ Бран-дан открыл в его водах чудесный остров, о котором стало известно после возвращения епископа и его учеников, совершавших с ним плавание по океану, на родину. Уже в XII веке Гонорий Аусбургский в сочинении, посвященном описанию Земли, пишет о том, что «в океане лежит остров, который называют Потерянным. Прелестью и плодородием он намного превосходит все прочие страны земли; но людям остается неведомым. Случайно он появляется то здесь, то там, но когда его хотят отыскать, это оказывается не под силу, и потому зовется тот остров Потерянным. Говорят, что Брандан достиг этого острова». И действительно, средневековые картографы помещают остров Святого Брандана «то там, то здесь». На Каталонской карте мира 1375 года он показан к западу от Ирландии, другие карты помещают его на несколько сот километров к западу от Канарских островов, а на глобусе Мартина Бехайма он помещен в центре Атлантики, чуть северней экватора!

Таким же «блуждающим» был на старинных картах и остров Бразил — он помещался на разных широтах и долготах, причем порой менялось и его название — одни картографы писали «Бразил», другие — «Берзел», третьи — «О’Бразил» (последнее, вероятно, самое древнее: в переводе с ирландского оно означает «Счастливый остров»). Если Колумб, отправляясь в плаванье, ориентировался на Антилию и остров Святого Брандана, то другой пионер открытия Нового Света, Джон Кабот, рассчитывал, плывя к берегам Китая западным путем, открыть острова Бразил и Семи Городов (из своего первого плаванья к берегам Америки Кабот вернулся с твердым убеждением, что ему удалось обнаружить остров Семи Городов!).

Остров Семи Городов и Антилия, часто смешиваемые друг с другом, остров Святого Брандана и остров Бразил (которые многие картографы также считали одной и той же землей) — это, так сказать, самые «популярные» острова Атлантики. Кроме них, в океане на средневековых картах можно найти большое количество мелких островов, чьи названия и координаты на современной карте Атлантики отсутствуют. Это остров Ман (писавшийся и как Ман, и как Майда, и как Асмайда, и как Майдас, и как Мандж), остров Зеленый, помещаемый к западу от Ирландии; «остров Чертовок» на карте великого арабского географа Идриси; остров Сатаны, остров Иисуса Христа или Христовой Горы — «Монте-Кристо», остров Дев, острова Кроличий, Голубиный, Козий, Волчий и т. д. и т. д.

Когда вслед за Колумбом и другие мореплаватели стали пересекать Атлантику, когда ее просторы перестали пугать и превратились в проторенную дорогу из Старого Света в Новый, стало ясно, что никаких островов, кроме Азорских, на полпути из Европы в Америку нет. Постепенно легендарные земли Атлантики передвигались все дальше и дальше на запад. Одни из них бесследно исчезли. А другие дали названия вновь открытым землям Нового Света.

Остров Антилия на самых ранних картах помещается неподалеку от берегов Португалии или Северной Африки. Затем он переносится в район Мадейры. Проходят еще годы, и следует новая миграция — Антилия обозначается на картах к западу от Азорских островов. Колумб, открыв Новый Свет, упорно держится мнения, что это — земли Азии. И потому один из больших Вест-Индских островов (Пуэрто-Рико или Гаити) называет Айтилией. Позднее Антильскими называются острова, лежащие в Карибском море, и сейчас на карте мира обозначены Большие Антильские и Малые Антильские острова.

Еще интереснее судьба названия «остров Семи Городов». Один из крупнейших авторитетов в области древней географии профессор Рихард Хенниг объясняет его происхождение так. Горы, возвышающиеся за испанским городом Сеута, именуются «Семь Братьев». Сеута расположен на полуострове, далеко выступающем в море, а во многих языках, например в арабском, «остров» и «полуостров» обозначаются одним и тем же словом. Полуостров с горами Семи Братьев стал «островом Семи Братьев». Затем это название, как писал Хенниг в работе «Сказочные острова Атлантики и открытие Америки», «соответственно мировоззрению той благочестивой эпохи, было превращено в «Семь Монахов». Позднее склонные к преувеличениям фантазеры превратили «монахов» в «епископов», и, наконец, из рассказа о «городе на острове Семи Братьев» возникла легенда об острове, на котором каждый из семи епископов основал по городу. Так появился «остров Семи Городов»».

Средневековые картографы помещают остров Семи Городов к западу или к югу от Азорского архипелага; Тосканелли — в центр Атлантики, на середине пути от Европы к берегам «Восточной Азии». На карте турецкого адмирала Пири Рейса, знакомого с открытиями Колумба, остров Семи Городов оказывается вблизи экватора. Великий картограф Меркатор помещает его возле Бермудских островов. Наконец, поиски «Семи Городов» (уже не острова, а только городов!) переносятся на материк Америки. Испанские конкистадоры ищут эти города к северу от Мексиканского залива и, в тщетной погоне за миражем, доходят до Скалистых гор на западе США, открывают по пути великие реки Миссисипи, Рио-Гранде, Колорадо. В отличие от Антилии, давшей свое имя двум архипелагам, «вклад» острова Семи Городов в сокровищницу географических названий нашей планеты невелик. На острове Сан-Мигел (Азорский архипелаг) есть поселок под названием Семь Городов и одна из гор именуется Кратер Семи Городов.

Еще меньше повезло острову Святого Брандана. «Кочуя» по карте Атлантики, он бесследно исчез. Последний раз его название появилось на карте 1755 года, в пяти градусах западней острова Ферро (Канарские острова), а затем и сам остров, и его имя стали достоянием истории географических открытий. Зато именем острова Бразил названа целая страна, одна из самых больших в мире, — Соединенные Штаты Бразилии. Правда, перед тем как «встать на прикол», остров довольно много попутешествовал по карте Атлантического океана. Одни картографы помещали его на запад от Ирландии, вторые — к юго-западу от этого острова, третьи — на широте испанского порта Кадис, четвертые смешивали его с Канарскими островами, в древности именуемыми «островами Блаженных» (или «Счастливыми островами»). Пятые находили выход из сложившейся ситуации в том, что «утраивали» остров Бразил и помещали один остров с таким названием к западу от Ирландии, второй — к юго-западу, а третий — к северу от Канарских островов!

Кельтское название острова — О’Бразил (Счастливый остров) — созвучно слову «бразиле», которое для испанцев, португальцев и других народов, говорящих на языках — потомках народной латыни, означает «огнецветный». Не слишком знакомые с кельтскими наречиями, картографы средневековой Европы решили, что название «Бразил» происходит от «огнецветного», т. е. красного, красителя, который, стало быть, в изобилии имеется на этом острове. Когда были открыты Азорские острова, на одном из них, Терсейре, в изобилии рос красящий лишайник. Терсейра стал именоваться «Илья ди Бразил» — «остров Бразил», но название это не удержалось. Ибо после того как за океаном были открыты новые земли, где росли деревья с красной древесиной, европейцы решили, что наконец-то найден «настоящий» остров Бразил. Материк Южной Америки именуется на картах начала XVI века «Америка, или остров Бразильцев», а один из географов той эпохи помещает на своем глобусе еще и «Нижнюю Бразилию», обозначив этим словом мифический «Южный материк». За всей Южной Америкой название «Бразилия» не укрепилось, но порядочный кусок ее территории и поныне носит это название.

В Новый Свет перекочевал и «остров Дев», который впервые появляется на средневековой карте 1339 года как остров «Первозданный, или Дев» (по всей вероятности, название его восходит, как и название острова Бразил, к ирландским преданиям, где он именуется «остров Женщин» или «остров Дев»; возможно, «О’Бразил» — лишь другой вариант наименования этого легендарного острова Атлантики). Колумб, открыв группу островов в Новом Свете, называет их «острова Одиннадцати Тысяч Дев» (ведь девы-то языческие, а 11000 дев — христианки). Позднее они превращаются просто в «острова Дев», или «острова Девственниц», — Виргинские острова, которые легко найти на современной карте Вест-Индии.

Любопытна история названия «Изабелла», присвоенного Колумбом одному из первых крупных островов, открытых им в Новом Свете. Итальянцы, первыми из средневековых мореплавателей достигшие Канарского архипелага, одному из островов дали название Грасьоса, т. е. «Прекрасный». По-испански «прекрасный» звучит как «белла». Название Грасьоса, оставшись за одним из Канарских островов, начинает «странствия» по Атлантическому океану, а вместе с ним — и название «Белла». Этими именами называются различные мифические острова на средневековых картах и, наконец, словом «Грасьоса» именуется еще один реальный остров, на сей раз в Азорском архипелаге (таким образом, и среди Канарских, и среди Азорских островов есть остров, носящий название Грасьоса). Но и здесь картографы не успокоились — они помещают в океане, к западу от Канар и Азор, еще одни острова Грасьоса и Белла. Колумб, приняв написание «Изола белла» (т. е. «Прекрасный остров») за имя «Изабелла», называет так землю на крайнем западе Атлантики, один из Вест-Индских островов!

Совсем парадоксально происхождение названий островов Азорского архипелага — они появились еще до того, как были открыты сами Азоры. Сначала на картах Атлантики существовали лишь наименования легендарных островов, а после того, как был обнаружен Азорский архипелаг, эти названия стали обозначать не мифические, а реальные острова. Например, на картах XIV века существовал загадочный остров Сан-Хорхе, или Сан-Дзордзи, помещаемый где-то возле легендарного острова Бразил. Это имя (в форме Сан-Жоржи) было присвоено одному из Азорских островов. Фигурировал на средневековых картах и не менее загадочный остров Корби-Марини, или Де-лос-Куэрвос-Маринос («Остров Морских Ворон»). В 1480 году это название — в виде «Корву» (т. е. остров Ворона) — получил уже не мифический, а реальный остров Азорского архипелага.

Таким образом, многие острова, обозначенные на старинных картах Атлантики, претерпели удивительное превращение: сначала их названия были даны несуществующим объектам, а затем, когда в океане начали обнаруживать реальные земли, к этим землям стали приклеиваться готовые ярлыки-наименования. «Миграция островов» на запад доставила немало хлопот историкам географических открытий. Ведь на первый взгляд все кажется просто: на картах XIV века есть, например, названия островов Сан-Дзордзи и Корби-Марини, они сохранились и в наименованиях двух островков Азорского архипелага. Значит, и сам архипелаг был открыт в XIV веке, а не в следующем, как написано в учебниках. Следуя этой логике, надо признать, что и Америку открыл не Колумб, а задолго до него какие-то средневековые мореплаватели: название «Бразилия» есть на карте первой половины XIV века, остров Антилия в Атлантике также известен задолго до первого путешествия Колумба и т. д. Лишь после тщательного анализа старинных карт и рукописей ученым удалось разобраться в сложной и запутанной картине, созданной «мигрирующими названиями», проследить их путь от берегов Европы через Атлантику к берегам Нового Света, где они и «осели» окончательно в виде наименований Виргинские острова, Бразилия, Большие и Малые Антильские острова.

Но это — лишь незначительная часть всех наименований, которыми пестрели воды Атлантического океана на картах XIV, XV и даже XVI веков. (Бразил побил рекорд долголетия среди всех легендарных островов Атлантики: он обозначен почти на тридцати картах 1325–1571 годов, причем порой как три острова; его тщетно пытались найти в океане в течение XVI–XVIII веков, он обозначен, правда, под вопросом, на карте 1776 года, и, наконец, в виде высокого утеса его показывает карта 1853 года!) Почему на старинных картах островов в Атлантике во много раз больше, чем на современных картах?

Когда историки географических открытий провели «расшифровку» названий легендарных островов, они обнаружили, что значительное число их — плод недоразумений и ошибок, сделанных составителями карт и авторами географических трактатов. Например, один картограф показал в Атлантике остров «Вентура, или де Колумбис» (Голубиный), второй картограф, не заметив «или», сделал из него два острова: «Вентура» и «Голубиный» (Колумбус). На средневековых европейских картах есть остров «Санта-Мария Таланта». Турецкий адмирал Пири Рейс принимает это длинное название за обозначение двух островов и дает на своей карте остров Санта-Мария и, отдельно от него, остров Таланта. Неправильно прочтенное наименование острова Святого Брандана на картах средневековых географов превращается еще в один остров — «Сан-Борондон» или «Борондон».

Остров Фуэртевентура в Канарском архипелаге даже не «удвоился», а «упятерился». Когда мореплаватели средневековья открыли Канарские острова, двум первым из них они дали названия Лансароте и Фуэртевентура. Из трудов римского ученого Плиния они знали, что в этом районе находятся острова Канария и Капрария («Собачий» и «Козий»). Античные острова поместили на карте рядом с вновь открытыми (хотя на самом деле они были идентичны!), причем в искаженном виде: Капрация и Каприция. Затем появился еще один остров Каприя (искаженное Капрария), а таинственный остров «Де Лас Кабрас» (Козий) «откочевал» от Канарского архипелага и стал появляться в различных местах Атлантики. После открытия Азор его стали отождествлять с нынешним островом Сан-Мигел в этом архипелаге. Кроме того, Фуэртевентура «породил» еще один остров — Колумбария (Голубиный), и, наконец, появился на некоторых картах Атлантики остров Вентура — самостоятельный остров, хотя на самом деле это было сокращенное написание Фуэртевентура!

К северу от Фуэртевентуры находится маленький островок, именуемый ныне Лобос. Впервые открыли его итальянцы, и, так как здесь встречались морские тюлени, островок был назван «Веччи Марини», что буквально означает «Морские Старцы» — таково итальянское простонародное название морских тюленей. По-испански морские тюлени называются «лобос-маринос», в буквальном переводе — «морские волки». А так как испанцы и итальянцы плохо знали языки друг друга, то в результате в Атлантике появились три самостоятельных острова: «Лобос» (Волчий), «Вехимар» и «Ведзимарин» (искаженное «веччи марини»). Таким образом, из двух небольших островов Атлантики — Фуэртевентура и Лобос — средневековые картографы «выкроили» целых восемь островов (причем Лобос писался и как Лобо, и как Лоуо, и как Лово, и как Ловос, и как Лоно, и как Лана и т. д.!). На одной из таких карт неподалеку от Исландии показан остров под латинским наименованием «Инсула Гляциалис». Но ведь это и есть Исландия — то и другое наименования переводятся как «Страна льда», «Ледяной остров». На другой карте в Атлантике показан «Зеленый остров», где-то поблизости дано изображение контуров Гренландии. Та же самая картина, ибо «Гренландия» переводится как «Зеленая Земля», т. е. «Зеленый Остров»! Исследователи старинных карт долго ломали голову над тем, откуда в Атлантике появилось название острова Монтон, Выяснилось, что это искаженное французское «мутон», т. е. «баран, овца». А ведь название Фарерские острова в буквальном переводе означает «Овечьи острова». Старинные карты изображают остров Туле, о котором упоминали еще античные авторы как о крае обитаемой земли. «Эсто Туле» («Это — Туле») — гласила латинская подпись на карте. Нашелся автор, который не только принял «Эсто Туле» за название и придумал остров «Эстотитланда», но и описал различные события, разыгравшиеся на нем! Зловещий «остров Сатаны», или «остров Руки Сатаны», также помещаемый в Атлантике, получил искаженное название «Сан-Атанаджу» — «Святой Афанасий»… Примеров подобной путаницы можно было бы привести множество. Но уже из приведенных выше ясно, что один и тот же остров мог порождать несколько названий — причем остров мог быть и реальным, и вымышленным.

«Островов-ошибок» на карте Атлантики было много. Однако отсюда еще не следует вывод, будто все легендарные земли в океане — лишь плод воображения средневековых картографов, сидевших в своих кабинетах и никогда не выходивших в атлантические воды. О многих островах рассказывали мореходы, рискнувшие выйти в открытый океан, они видели их собственными глазами, но когда пробовали приблизиться к земле, она, точно призрак, исчезала. Когда европейцы колонизовали Канарские и Азорские острова, некоторым поселенцам являлось зрелище острова, лежащего в океане, где-то на западе. Об этом мы можем прочитать в дневнике первого путешествия Колумба, ставшего началом новой эры в открытии нашей планеты.

По словам Колумба, многие испанцы, живущие на Канарских островах, люди почтенные и заслуживающие полного доверия, клятвенно утверждали, что из года в год они видели к западу от Канар землю. «Адмирал припоминает, что в 1484 году, в то время, когда он находился в Португалии, к королю явился некто с острова Мадейры и просил короля дать ему каравеллу, чтобы отправиться к этой земле. Он клятвенно заверял, что эту землю замечают из года в год и вид ее остается всякий раз одним и тем же, — читаем мы в конспекте дневника Колумба, составленном крупнейшим испанским историком-летописцем Бартоломе Лас Касасом (оригинал дневника до нас не дошел). — Адмирал также вспоминает, что то же самое говорят на Азорских островах, причем все одинаковым образом отмечают направление, в котором лежит земля, ее местоположение и размеры».

Ни Колумбу, ни кому-либо из последующих мореплавателей так и не удалось обнаружить земли в указанном районе океана: ближайшие острова лежали в тысячах километрах к западу. Однако даже в наши дни старые рыбаки с Канарских островов продолжают верить в реальность острова, лежащего к западу от архипелага. Остров этот, именуемый ими «Землей Святого Брандана», то поднимается из пучин океана, то вновь погружается на дно. Ясно, что легенда о зачарованном острове порождена миражем.

Миражами порождена легенда о «Бегущем острове», которая бытует среди жителей побережья штата Массачусетс, так же как и легенда о зачарованном острове Сан-Морондон, которую можно услышать от жителей Испании и Португалии, да и в фольклоре других народов мира нетрудно отыскать мотив «исчезающего», «зачарованного», «призрачного» острова. И чем чаще возникают миражи в том или ином районе Земли, тем разнообразнее, красочней и детальнее рассказы о волшебных островах, бытующие среди жителей этих районов. Например, у западного побережья Ирландии, в особенности в ясные и теплые дни осени, после захода солнца в океане очень часто возникают призрачные земли. Когда же к ним приближаются рыбаки, острова бесследно исчезают. Неудивительно, что в мифологии древних ирландцев сказочные острова занимают так много места. На одном из них, именуемом «остров Духов», находится рай — только не христианский, а языческий, населенный прекрасными девами. Простым смертным иногда удается увидеть его — но затем остров исчезает. Лишь счастливец, которому удастся забросить на этот остров кусок железа или запустить туда стрелу, может взойти на берег волшебной земли и поселиться в раю. Нетрудно догадаться, откуда на средневековых картах появились остров Бразил (О’Бразил — «Счастливый») и «остров Дев», — это отголоски древних ирландских мифов о блаженном рае, населенном прекрасными женщинами.

Итак, ошибки, миражи, мифы явились причиной того, что на карте Атлантического океана запестрели десятки названий, которые, по ходу Великих географических открытий, бесследно исчезли или, в лучшем случае, «мигрировали» на запад, дав названия реальным островам и землям. И все-таки нельзя считать все острова старинных карт плодом ошибок и миражей или относить их к области мифологии. Представление о средних веках, как о «темной эпохе», когда люди только и занимались тем, что уничтожали памятники античности да преследовали еретиков, не соответствует действительности. Эпоха средневековья и у нас, на Руси, и в Византии, и в Западной Европе знала гениальные взлеты творческой мысли, имела своих великих мыслителей, художников, поэтов, музыкантов. Совершались в те времена и далекие путешествия, и плавания в открытом океане — достаточно вспомнить походы викингов. Когда же историки всерьез занялись открытиями норманнов, то оказалось, что многие острова в Атлантике были обнаружены задолго до плаваний викингов. Первыми европейцами, рискнувшими осваивать просторы Северной Атлантики, были народы, говорящие на языках кельтской группы, причем ведущую роль среди них играли жители Ирландии.

«Тот же дух, который в начале IV века властно влек некоторых людей в одиночку или с единомышленниками в египетскую пустыню, а в V веке привел к основанию монастырей в Италии и Франции, с особой силой царил в древнейшей ирландской церковной общине, — пишет исследователь средневековой культуры Циммер. — Море для ирландцев было тем же, что для египтян и сирийцев пустыня. Вот почему уже в V и VI веках анахореты и монастыри появились на островах и водах, омывающих Ирландию».

Первоначально отшельники достигли близлежащих Гебридских и Оркнейских островов. Вскоре их заселили и миряне, выходцы из Ирландии. Тогда отшельники на своих утлых суденышках пустились в безграничные просторы океана в поисках необитаемых островов, где никто бы не мешал им окончить жизнь в праведных размышлениях и полном уединении. Плыли они, конечно, без компаса, без карт, наобум, уповая лишь на волю божию, — и сколько отшельников погибло в суровых водах Северной Атлантики, знает, наверное, лишь бог да океан.

Однажды сильный северо-западный ветер снес суденышко «в крайний океан» и «вынес на поток, вкусом подобный теплому молоку», — в этом поэтическом описании легко угадать Гольфстрим. Могучее течение позволило отшельникам достичь Фарерских островов. Произошло это, по предположению ученых, приблизительно в 670 году (точную дату трудно установить, опираясь на поэтические, разукрашенные фантазией сказания о плаваниях отшельников по океану, подобные приведенному выше описанию Гольфстрима).

В одиночку и небольшими группами в течение полутора веков заселяли анахореты Фарерский архипелаг, состоящий из 21 крупного и многочисленных мелких скалистых островков. Казалось, достигнута земля обетованная, свободная от мирской суеты (кстати, некоторые из небольших островков Фарерского архипелага необитаемы и по сей день). Но судьба еще раз заставила отшельников уйти в «водную пустыню». И на сей раз причиной бегства были не земляки-ирландцы, отвлекавшие монахов от благочестивых размышлений, а воинственные викинги.

«В северной части Британии находится еще много островов, которых при неизменно попутном ветре можно достичь с Британских островов, плывя на всех парусах в течение двух дней и ночей, — писал в 825 году ирландский ученый монах Дикуил. — В большинстве своем острова эти мелкие; почти все отделены друг от друга проливами, а отшельники, приплывшие из нашей Ирландии, жили там приблизительно в течение ста лет. Но равно как с сотворения мира эти острова всегда были пустынными, так и ныне на них нет клириков из-за норманнских разбойников».

Начались новые странствия в океане на парусных суденышках (а порой, как свидетельствует Дикуил, — лишь «в маленькой, с двумя скамьями лодке»). И те, кто отплыл на северо-запад от берегов Фарер, достигли Исландии. «Вероятно, совсем безлюдная Исландия с ее все же сравнительно умеренным климатом была идеальной обителью для набожных мужей, решивших навсегда порвать с греховным миром и вести спокойную жизнь, предаваясь благочестивым размышлениям», — пишет профессор Рихард Хенниг.

Но, ирония судьбы! Через несколько десятилетий их и здесь настигают норманны. Отшельникам вновь приходится бежать, причем в крайней спешке — викинги тех времен были язычниками и святых мужей, как правило, убивали на месте. Ари Торгильссон Фроде, летописец «истории норманнов в Исландии», живший в начале XII века, говорит, что «в те времена Исландия с гор до берега была покрыта лесами и жили там христиане, которых норвежцы называли папарами (слово это того же происхождения, что и русское «поп». — А. К.). Но позднее эти люди, не желая общаться с язычниками, ушли оттуда, оставив после себя ирландские книги, колокольчики и посохи; из этого видно, что они были ирландцы».

До каких новых земель на севере и западе удалось добраться мореходам-клирикам? Открыли ли они Гренландию и Северную Америку? Споры ученых об этом не прекращаются и поныне. Но если об открытии Фарерских островов и Исландии нам сообщает такой надежный источник, как Дикуил, то о дальнейших плаваниях ирландцев в Атлантике мы можем судить лишь по древним сказаниям и сагам, а они, конечно, разукрашены вымыслом и преувеличениями.

Есть трижды пятьдесят островов
Средь океана от нас на запад.
Больше Ирландии вдвое
Каждый из них или втрое,

— говорится в одном из ирландских сказаний. И мы можем лишь гадать, были ли эти 150 островов, превосходящих Ирландию вдвое или втрое, чистой выдумкой или же они говорят о том, что ирландские мореходы знали о существовании Гренландии, Ньюфаундленда и Северной Америки.

Открытия в океане приписываются легендами святому Брандану. Личность эта историческая (священник по имени Брандан, как установили ученые, родился в 484 году и умер в 577 году). Вполне вероятно, что реальный Брандан никогда не плавал в Атлантике и был превращен в «ирландского Одиссея» (или «ирландского Синдбада-морехода») лишь потому, что в одной из древних саг о мореплавателе Майль-Дуйне упоминается имя «Брендан». Монахи охотно перелицовывали языческие саги на «христианский лад». Странствия по океану древних героев Майль-Дуйна, Кормака и других были приписаны благочестивому «океанскому паломнику» Брандану (подобным образом герцог Эрнст Швабский, живший в начале XI века и никогда в жизни не видавший моря, был превращен немецким народным эпосом в отважного авантюриста-морехода, «покорителя вод»!).

Средневековые картографы, нанося на свои карты «остров Брандан» и другие земли, открытие которых приписывалось святому отцу, разумеется, не знали о сокровищнице исландских саг. Современные ученые внимательно изучили эти саги, в особенности те, что повествуют о странствиях героев по океану. «Этим весьма древним повествованиям недостает точности, и они перегружены обилием поэтических и романтических элементов. Нельзя, однако, сомневаться, что они основаны на фактах, — пишет ирландский исследователь саг О’Кэрри. — Эти факты, вероятно, имели бы огромную ценность, будь они переданы нам в своем подлинном виде. Но эти истории, пройдя через уста сказителей, одаренных богатым воображением, с течением времени утратили большей частью свою первоначальную простоту и становились все более и более фантастичными и гиперболическими».

Земли в океане, вроде «Виноградного острова», «Большой Ирландии», «Страны Белых людей», «Островов Птиц» и «Птичьих яиц», остаются загадкой для историков географических открытий: слишком уж исказила фантазия скальдов реальный облик островов и стран на западе Атлантики. Впрочем, от фольклора и нельзя требовать точного научного описания плаваний и земель, открытых в результате этих плаваний, действительность преломляется в фольклорных произведениях сквозь свою особую призму… Однако до нас дошли и образцы научных трудов античных авторов. И все эти авторы с удивительным реализмом описывают острова в Атлантике, которых ныне на карте не найти. Причем их нельзя и отождествить с реальными землями, островами и побережьем Западной Европы!

Изделия из янтаря высоко ценились в древних странах Средиземноморья. Ведь привозился он издалека, с берегов далеких северных стран, лежащих где-то на краю земли. Сейчас мы знаем, что на самом деле страны эти были не такими уж и северными: «поставщиком» янтаря было, как и ныне, побережье Балтики и южный берег Северного моря. Но вот местонахождение главного «Эльдорадо янтаря» до сих пор неизвестно. Ясно, что оно находилось на Балтике или в Северном море, другого адреса быть не может. Однако адрес этот очень приблизительный: от устья Эльбы до устья Невы далеко, а ведь любой пункт между этими реками может оказаться таким «Эльдорадо».

Впрочем, не любой — античные авторы говорят об «острове Янтаря», который находится в одном дне пути от устья легендарной реки Эридан. Что это за река? «Эриданом» называли реки Рейн, Эльбу, Вислу, Неву; с Янтарным островом сопоставляли остров Гельголанд, остров Борнхольм, эстонский остров Саарема, а также многие другие острова Балтийского и Северного морей. Но все эти гипотезы так и остались лишь гипотезами. Либо на островах — кандидатах в «Эльдорадо», вроде Гельголанда или Борнхольма, — никогда не было янтаря, либо же они находились не в устье большой реки, а где-то в другом месте.

О том же, что река Эридан велика и полноводна, в один голос говорят античные авторы. Недаром поэт Овидий именует ее «максимус» — «величайшая». Древнегреческие легенды объяснили происхождение драгоценного янтаря так: бог Гелиос доверил управление солнечной колесницей своему сыну Фаэтону, юноша не сумел совладать с конями, на земле произошла страшная засуха, леса загорелись, реки стали пересыхать, и тогда Зевс-громовержец поразил Фаэтона молнией. Воспламенившись, Фаэтон упал в реку Эридан. Сестры юноши, гелиады (дочери Гелиоса), оплакивая брата, превратились в тополя, а слезы их, затвердев, стали янтарем. Этот миф перешел и к римлянам: об Эрида-не, Фаэтоне и гелиадах писал Овидий; Лукиан Самосатский в сочинении «О янтаре, или лебедях» говорит следующее: «Тополя на реке Эридане, оплакивая Фаэтона, проливали слезы о нем (ведь эти тополя были сестрами Фаэтону) — чистый янтарь!».

Древние тексты называют «янтарную реку» одним именем — Эридан (хотя одни географы античности считают, что она течет в мифической стране гипербореев па самом дальнем севере, другие полагают, что это — Рона, третьи — По и т. д.). Янтарный остров имеет несколько имен: Абалус, Абальция, Базилия, Баунония, Глесария. Последнее можно перевести как «один из янтарных островов», это не имя собственное, а эпитет (древние германцы называли янтарь словом «глее»). «Баунония» означает «бобовый остров», «Базилия» — «царский». Очевидно, что это тоже эпитеты — один характеризует «бобовидную» форму берегов, а другой — форму правления на острове («царский» — т. е. независимый, управляемый своим собственным царем). Слово «Абалус» (и производное от него «Абальция») имеет, по мнению лингвистов, кельтское происхождение. Возможно, что с этим корнем связано и наименование легендарного Авалона или Авалуна, где жил король Артур и его рыцари Круглого стола. Кельты когда-то занимали большие пространства Европы, но на берегах Балтики они не были, значит, скорее всего, Абалус — Янтарный остров — находился на берегу Северного моря. «Янтарной рекой», по мнению большинства историков, следует считать Эльбу. В ее нижнем течении имеются богатые месторождения янтаря, правда, смешанные с бурым углем (после второй мировой войны одна из немецких фабрик даже топила свои котлы смесью бурого угля с янтарем!). Однако в одном дне плаванья от Эльбы не найти другого острова, кроме Гельголанда, а там янтаря никогда не было и, как утверждают геологи, не может быть!

Янтарный остров посетил в IV веке до н. э. уроженец Массилии (Марселя) по имени Пифей. «Открытия Пифея не сразу получили признание среди ученых древности, — пишет советский историк А. В. Дитмар в книге «В страны олова и янтаря», посвященной знаменитому Пифею из Массилии. — Было время, когда его считали лжецом и обманщиком, — настолько велики и необычны для той эпохи были его исследования». В настоящее время Пифея считают одним из величайших географов и путешественников античности. К сожалению, до нас дошли лишь цитаты из его трудов или ссылки на них — утрату подлинников профессор Хенниг справедливо полагает самой тяжелой потерей, понесенной историей географических открытий.

Кроме Янтарного острова, Пифей посетил еще «самую далекую из всех известных земель» — остров Туле, до которого пришлось плыть пять суток от Оркнейских островов, и Касситериды — «Оловянные острова», до которых от берегов Кельтики (Франции) надо было плыть трое суток. В средние века остров Туле превратился в «Ультима Туле» — «Крайнее Туле», самый северный предел обитаемой земли, где всякая жизнь невозможна из-за холодов, «застывшего океана» и т. п. Однако Пифей описывает этот остров как страну с довольно-таки мягким климатом; на ее плодородной почве могут произрастать плоды; жители Туле держат домашний скот и занимаются пчеловодством.

Уже в начале IX века упоминавшийся нами Дикуил попытался отождествить остров Туле с известными землями, По его мнению, Туле — это и есть Исландия, открытая его соотечественниками и коллегами, ирландскими монахами. Однако Пифей говорит о жителях Туле, а Исландия была заселена лишь спустя тысячу с лишним лет после путешествия великого уроженца Массилии. Фритьоф Нансен полагал, что Туле — это один из районов его родины, Норвегии. Другие исследователи отождествляли остров, посещенный Пифеем, с Шетландскими островами и т. д. Но ни один из адресов, указанных учеными, не соответствует тому Туле, который описывает Пифей.

Еще больше споров вызвал «адрес» Оловянных островов, Касситерид. Кроме Пифея, о них упоминают Страбон, Плиний, Птолемей, Авиен, Посидоний — словом, едва ли не все античные авторы, писавшие о странах обитаемой земли. Лициний Публий Красе, римский наместник в Испании, побывав на этих островах в начале I века до н. э., «увидел, что металлы добываются на небольшой глубине и люди там мирные», и передал эти сведения «всем, кто желал вести с ними торговлю за морем, хотя это море шире того моря, которое отделяет Британию от материка». Страбон, используя рассказ Публия Красса, дает обстоятельное и реалистическое описание Касситерид и обитателей «островов Олова». Нет сомнения в том, что речь идет не о мифических, а о вполне реальных островах в Атлантике, лежащих где-то к юго-западу от Британии и к северо-западу от Испании… Но ведь на картах, которыми мы пользуемся сейчас, в этом районе нет никаких островов, кроме крохотных клочков суши, и они находятся не в открытом океане, а возле самых берегов Испании, Франции, Англии.

Некоторые ученые полагают, что Красе плавал именно на эти островки — только одни называют остров Уэссан возле полуострова Бретань, другие — островки Силли у юго-западной оконечности Англии, а третьи — столь же крохотные участки суши поблизости от берегов Испании. Есть и другие «адреса» — например, Азорские острова, материковая Испания и островная Англия. Но, как справедливо замечает профессор Томсон, ни одна из действительно существующих групп островов не соответствует описаниям Касситерид, даваемым античными авторами (и уж тем более нельзя считать их Испанией или Англией: ведь, описывая местоположение Оловянных островов, древние географы «отсчитывают» расстояние именно от этих земель).

Быть может, Касситериды — легенда, подобная легендам о сказочном острове Святого Брандана, острове Семи Городов и прочих? Однако здесь, как и в случае с Янтарным островом и Туле, мы имеем дело не с плодами народной фантазии (или фантазии картографов), а с трудами авторов, заслуживающих доверия, причем некоторые из них, такие как Пифей, лично побывали на островах, о которых они повествуют. Считать, что Оловянные острова, Туле и Янтарный остров — лишь выдумка, было бы нелогично. Ведь единственная причина, по которой можно сомневаться в их реальности, заключается в том, что этих островов не найти на современной карте Атлантики. Но, может быть, когда-то они были? И там, где ныне свободно гуляют океанские волны, в эпоху античности существовали острова, причем даже населенные?

Это предположение вполне заслуживает внимания, если мы вспомним историю Атлантики — причем не «геологическую», масштабы которой измеряются отрезками времени в миллионы и десятки миллионов лет, а лишь те события, которые происходили на глазах «человека разумного» и даже «человека цивилизованного», живущего в эпоху XIX–XX веков, наконец, даже буквально на наших глазах!

На Азорских островах живут китобои, которые и по сей день ходят в океан на парусных судах и охотятся на китов «вручную», без пушек — последние могикане китобойного промысла прошлых веков. С вышек наблюдатели осматривают океан в надежде увидеть фонтан, выбрасываемый китом. 27 сентября 1957 года с такой вышки, установленной на острове Фаял, было замечено, что в двух километрах от берега на поверхности моря происходит странное волнение. Затем к небу поднялся гигантский столб пара, океан забурлил, а остров Фаял начал весь содрогаться от частых толчков. В воде появилось мутное вещество — пемза, выброшенная подводным вулканом. На утро следующего дня из океанских вод появился новый островок — холм высотой более ста метров и шириною около километра. А так как вулкан на дне Атлантики продолжал свою работу, то через пять недель остров присоединился к Фаялу, превратившись в полуостров. Огонь и вода действовали бесшумно, лишь изредка тишину нарушали глухие раскаты подземных (вернее, подводных) толчков. Вулкан выбрасывал из своих недр камни, пепел, газ, пыль и вулканические «бомбы» на высоту нескольких километров. Густую пелену дыма прорезал блеск молний. Более года продолжалось извержение подводного вулкана Капельюнш. Его итогом было рождение новой земли — сотен гектаров суши, покрытых толстым слоем пепла.

В ноябре 1963 года у южного побережья Исландии подводный вулкан создал новый остров. Его назвали Суртсей — «остров Сурта», огненного великана, о котором повествуют «Эдда» и другие исландские мифы и сказания. Спустя два года неподалеку от Суртсея возник еще один островок, получивший шутливое название Суртлингур («Суртёнок») или Суртла («Сурташка»). В декабре 1967 года в водах Южной Атлантики, в районе острова Десепшен, английское судно «Джон Биско» наблюдало рождение еще одного острова, опять-таки образовавшегося в результате деятельности подводного вулкана. В прошлом веке возле Сицилии появился еще один новый остров. Первыми его открыли англичане, а потому на островке был поднят британский флаг и он был провозглашен владением Британской империи. Однако на новую землю предъявило свои претензии Неаполитанское королевство (дело происходило до объединения Италии в одно государство). Островок имел не только двух хозяев, но и два имени — «Фернандес» и «Джулия». Споры между англичанами и неаполитанцами прекратились лишь после того, как островок… исчез, погрузившись на дно моря.

Исчезают не только подобные острова-однодневки, образованные деятельностью подводных вулканов. Мы уже рассказывали о медленной гибели острова Березань. Вероятно, воды поглотили и древний Гадес, остров и город на нем. Страбон пишет о том, что Гадес находился к западу от Столпов Геракла, а перед самими Столпами находилось два небольших острова; один из них был посвящен богине Гере. Мы знаем, что Столпами Геракла в эпоху Страбона считались Абилик (скала на африканском побережье Гибралтарского пролива) и Кальпа (скала на берегу Испании). Но сейчас против них нет островов — видимо, они исчезли, так же как и Гадес. Затонул и островок, находившийся рядом с Гадесом, о котором также упоминает Страбон.

Северное море ведет многовековое наступление на берега Англии, Франции, Голландии. Поглощает оно и острова. Когда-то рядом с нынешним островом Нордштранд («Северный ветер») находился остров Зюдштранд («Южный ветер»). В эпоху средневековья он опустился на дно моря, а у Нордштранда море отняло город Рунгольт и большой кусок суши. Предания говорят, что на месте страшных мелей Гудвина у берегов Англии находился цветущий остров Ломеа. Правил им граф Гудвин, который вызвал гнев бога, и он наслал потоп, поглотивший и графа, и его замок, и весь остров. Есть и другая, более правдоподобная версия гибели острова Ломеа. Острову давно угрожала гибель от морских вод, неустанно подмывающих его берега. Однако вместо дамбы, на строительство которой прихожане собрали большую сумму денег, была построена колокольня в городе Гастингс, которому принадлежал остров. Колокольню эту можно и ныне увидеть в старинном английском городе. Остров же, без защитной дамбы, был постепенно поглощен морем, и на его месте образовались мели Гудвина.

Известный английский геолог Чарлз Лайел привел доказательства в пользу того, что вторая версия гибели острова Ломеа правдива. Лайел даже установил дату его гибели — 1099 год.

Таким образом, на протяжении всего исторического времени, а порой и буквально на наших глазах, происходило и происходит рождение островов и гибель их в водах Атлантики и ее морей. В 1932 году вблизи острова Святого Павла, лежащего в центре Атлантики, возле экватора, появилось еще два островка, рожденных извержением подводного вулкана. Затем они были поглощены водами Атлантики. Это произошло на глазах людей. А несколько тысяч лет назад в этом районе, как предполагают некоторые ученые, ушел под воду большой участок суши (площадь острова Святого Павла, являющегося частью Срединно-Атлантического хребта, ничтожна — всего 300 квадратных метров!). Вот что пишет океанограф X. Петтерссон: «Большой остров, покрытый растительностью, с довольно широким шельфом, увенчивал Срединно-Атлантический хребет к северо-северо-западу от скал Св. Павла и был поглощен во время катастрофы сейсмико-вулканического характера несколько тысячелетий тому назад».

Подводные извержения, рождающие острова в океане, как правило, случаются в районе Срединно-Атлантического хребта: у скал Святого Павла, у острова Фаял (рождение новых островков наблюдалось здесь не только в 1957 году, но и дважды в прошлом веке), возле Исландии (кроме Суртсея здесь рождались и исчезали острова в 1783, 1422 и 1240 годах). Со Срединно-Атлантическим хребтом связывают некоторые исследователи и легендарные острова на старинных картах, а также загадочные земли в океане, о которых сообщают античные авторы. Острова эти могли быть участками хребта, выходившими некогда на поверхность океана, а затем погрузившимися под воду.

Единственным крупным участком Срединно-Атлантического хребта, поднимающимся ныне над уровнем океана, является остров Исландия. Его зияющие трещины, вулканы, горные кряжи, возникшие из застывшей лавы, являют собой картину, по словам профессора О. К. Леонтьева, близкую к той, «которая открылась бы перед наблюдателем, если бы была возможность непосредственно осмотреть рифтовую долину Срединно-Атлантического хребта». Вполне вероятно, что когда-то из океана поднимались и другие части хребта, ныне покрытые водой. Об этом убедительно свидетельствуют гайоты — подводные горы с плоскими вершинами. Когда-то горы эти были надводными, и волны прибоя постепенно «срезали» их; затем, по мере погружения всего района под воду, горы с плоскими вершинами оказались на глубине; некоторые из них погружены порой на километр и более. Особенно много гайотов в Тихом океане. Но такие же плосковершинные горы есть и в Атлантике, они входят в великую горную систему Срединно-Атлантического хребта. Значит, и в этих районах когда-то была суша. О том же говорят и коралловые рифы — ведь кораллы могут жить лишь на небольшой глубине.

Руф Фест Авиен, живший в IV веке до н. э., сообщает об острове в Атлантике, который «богат травами и посвящен Сатурну. Столь неистовы его природы силы, что если кто, плывя мимо него, к нему приблизится, то море взволнуется у острова, сам он сотрясается, все открытое море вздымается, глубоко содрогаясь, в то время как остальная часть моря остается спокойной, как пруд». Историки географических открытий полагают, что здесь дано описание острова Тенерифе (Канарский архипелаг), на котором находится действующий вулкан. Однако никакого «вздымания моря» тут не происходит. Зато описание Авиена вполне приложимо к извержению подводного вулкана. Вполне возможно, что «остров Сатурна» — это один из тех участков Срединно-Атлантического хребта, которые позже исчезли под водой. Советский исследователь Н. Ф. Жиров полагает, что Авиен рассказывает об особенно активной в сейсмическом отношении зоне хребта в районе экватора и скал Святого Павла (занимает она около 700 000 квадратных километров, и тут было зарегистрировано около сотни сильных землетрясений плюс рождение и гибель нового острова, о котором мы рассказывали выше). Возможно, что «остров Сатурна» находился гораздо ближе к берегам Европы, в районе Азорских островов. Ведь именно там наблюдалось несколько случаев рождения новых земель в океане в результате деятельности подводных вулканов.

Большинство легендарных островов старинные карты помещают в том районе Атлантики, где ныне находятся горы подводного архипелага Подковы и хребта, тянущегося от Гибралтара к Азорским островам (где он, как вы помните, пересекается со Срединно-Атлантическим хребтом). Горы эти находятся на незначительной глубине, в этом районе океана имеется множество мелей и банок. Еще в 1925 году американский ученый У. X. Бэбкок в книге «Легендарные острова Атлантики» писал: «…кажется не невозможным, что некоторые из этих банок могли быть видимыми и даже обитаемыми в то время, когда человек уже достиг умеренной степени цивилизации». Сейчас, после того как океанографы нанесли на карту очертания подводной страны, лежащей к западу от Гибралтара, можно привести в пользу этой гипотезы много веских доказательств.

Некоторые банки погружены всего-навсего на 40–50 метров. Вне всякого сомнения, несколько тысяч лет назад, когда уровень Мирового океана был ниже, чем ныне, вместо банок здесь были острова. И если предположить, что области, погруженные ныне на глубины до 200 метров, прежде были сушей, то тогда между Гибралтаром и западным побережьем Северной Африки должен был существовать целый архипелаг, острова которого занимали площадь около 350 квадратных километров!

«Если…» До недавнего времени считалось, что уровень Мирового океана никогда не опускался ниже чем на 130 метров нынешнего уровня (во всяком случае, за последние 35 тысяч лет). Однако новейшие открытия заставляют пересмотреть величины колебания уровня Мирового океана. Оказывается, что 13 000— 17 000 лет назад он был ниже современного более чем на 150 метров. А ведь район подводного архипелага Подковы сейсмически активен, здесь могло происходить не только наступление океанских вод, но и опускание суши в результате землетрясений и т. п. Вполне вероятно, что в сравнительно недалекое (по масштабам геологии) время архипелаг Подковы был надводным, а не подводным и отдельные острова его погибли уже на памяти человечества. То же самое можно сказать и о другом затонувшем архипелаге — «Южно-Азорском».

К югу от Азорских островов, на сравнительно небольшой глубине, находится большое число плосковершинных гор, гайотов. Над некоторыми гайотами глубина меньше 500 метров: например, над подводной горой, названной в честь океанографического судна «Атлантис», всего лишь 267-метровый слой воды, над горой Крейсера — 294 метра и т. д. Гайоты эти были когда-то островами. Под водой они оказались не только из-за повышения уровня Мирового океана, но и в силу опускания земной коры. Ведь находящиеся к северу от этого района Азорские острова и по сей день медленно опускаются на дно океана. Около 400 лет назад часть острова Сан-Мигел стала дном нового залива, а весь архипелаг погружается в наши дни со скоростью 5 миллиметров в год. Вполне возможно, что прежде скорость погружения была еще более высокой. И если сложить величину — погружения с величиной повышения уровня Мирового океана в последние тысячелетия (более 150 метров), станет ясно, что вершины подводных гор к югу от Азор когда-то поднимались над водами Атлантики. Если мы примем эту суммарную величину за 500 метров, тогда неизбежен вывод о том, что помимо Азорского существовал еще Южно-Азорский архипелаг — и некоторые из зго островов, возможно, попали на старинные карты. Да и самих Азорских островов могло быть несколько тысяч лет назад больше, чем ныне.

Число Фарерских островов также когда-то было больше нынешнего. Под водой Атлантического океана находится Фарерская возвышенность, отдельные вершины которой покрыты сравнительно тонким слоем воды. По мнению профессора Н. Ф. Жирова, «где-то в районе Фарерской возвышенности и находился остров Туле, потом погрузившийся в океан». Особенности климата Туле, поразившие Пифея (остров находился далеко на севере, но тут сеяли злаки, разводили пчел, росли плодовые деревья), объясняются, по мнению Жирова, тем, что «этот остров находился в главной струе мощного морского течения, несколько более теплого, чем Гольфстрим».

Не исключена возможность, что и многие острова, о которых повествуют ирландские саги и мифы, также ушли на дно Атлантики — поэтому их и не удается отождествить с известными ныне землями. Ими могли быть затонувшие острова в районе современного Роколла, крохотного островка на большой подводной возвышенности с ее плато, хребтами и банками, а также надводные части хребта Рейкьянес и возвышенности Поркьюпайн, которые затем погрузились в воду.

Чарлз Лайел доказал правдивость версии гибели острова Ломеа и рождения мелей Гудвииа. Может быть, другим геологам и океанологам удастся доказать, что и кельтские сказания об островах Авалон, Не, Лионесс, поглощенных морем, также не просто плод фантазии, а имеют под собой реальную основу — затопление водами Атлантики каких-то островов неподалеку от Англии (или одного острова, который носил три разных имени — Авалон, Ис, Лионесс). Ведь даже берега самой Англии медленно опускаются на дно и во многих местах побережья этого острова находят остатки затопленных лесов и даже поселений. Кремневые орудия и руины древних сооружений были обнаружены в водах, омывающих островки Силли у юго-западной оконечности Британии. А в открытом море, в 250 километрах к западу от Ирландии, рыболовным тралом был поднят со дна горшок с латинской надписью. Быть может, здесь когда-то находился один из легендарных островов кельтских сказаний и старинных карт.

Оловянные острова, или Касситериды, как вы помните, искали в самых разных районах Европы и даже отождествляли с Азорскими островами. Многие исследователи полагают, что загадка Касситерид будет решена лишь тогда, когда мы начнем искать их на дне Атлантики. Правда, и здесь среди ученых нет единодушия: одни полагают, что они находились в районе современной Галисийской банки, у северо-западной оконечности Испании, другие помещают их к югу от Ирландии, в районе банок Большая и Малая Соль, над которыми лежит незначительный слой воды: Большая Соль погружена на 65 метров, Малая Соль — лишь на 20 метров.

Профессор Рихард Хенниг полагает, что Янтарный остров — Абалус — затонул в водах Северного моря. Причем он не согласен с теми учеными, которые считают античный Абалус и часто упоминаемый в древних источниках, а ныне исчезнувший остров Зюдштранд одной и той же землей. «Согласно так называемой «Вальдемарской книге земли», — пишет Хенниг в первом томе своей замечательной монографии «Неведомые земли», — остров Зюдштранд еще в 1231 г. находился в непосредственной близости от материка, а не на расстоянии одного дня плавания от него, а за 1500 лет до того (т. е. во времена Пифея. — А. К.) наверняка сам еще был частью континента». Хенниг располагает затонувший Абалус в Северном море, где-то между исчезающим Гельголандом и исчезнувшим не столь давно Зюдштрандом.

Возможно, древние мореплаватели не только открывали острова, ныне ушедшие на дно, но и становились свидетелями их гибели. Например, на карте адмирала Пири Рейса есть надпись, гласящая, что между Исландией и Гренландией в 1456 году «сгорел остров». До нас дошел отрывок из описания плавания карфагенянина Ганнона вдоль африканского берега, длившегося несколько месяцев. Ганнону удалось достичь Гвинейского залива и проплыть вдоль его берегов, возможно, даже пересечь экватор. Причем Ганнон сообщает о том, что он и его спутники «прошли мимо знойной страны, полной благовоний. Из нее огромные огненные потоки выливались в море. Страна недоступна вследствие жары. Поспешно мы отплыли оттуда в страхе. Носились мы четыре дня и ночью увидели землю, полную пламени. В середине был весьма высокий огонь, больше, чем другие. Казалось, что он касался звезд. Днем это оказалось величайшей горой, называемой Феон-Охема, Колесница богов. Через три дня, проплыв пламенные потоки, мы прибыли в залив, называемый Южным Рогом» (до этого Ганнон плыл по большому заливу Западный Рог, где «оказались большие острова»).

О том, какого же пункта Африки достиг отважный карфагенянин, ученые ведут споры и по сей день. «Южный Рог», а также «Колесницу богов» помещают в самых различных участках африканского побережья, от Марокко до бухты Кориско в Конго! Некоторые исследователи считают «Колесницей богов» вулкан Тенерифе в Канарском архипелаге, другие — мыс Зеленый, а большинство современных ученых полагают, что это — гора Камерун (даже в нашем веке произошли три сильных извержения этого вулкана). Однако Ганнон сообщает о «пламенных потоках», изливавшихся в океан, когда корабли проплывали «страну, полную благовоний», — на берегах Африки такой «огненной страны» нет. Да и описание «Колесницы богов», окруженной землей, «полной пламени», также не очень соответствует Камеруну, который хотя и велик, но не может превратить целую страну в «огненную»: область лав, излитых Камеруном, изучена и она не слишком велика. Быть может, Ганнон стал свидетелем гибели какого-то участка Срединно-Атлантического хребта, вызванной подводной вулканической деятельностью.

Такую гипотезу высказал Н. Ф. Жиров в книге «Атлантида (Основные проблемы атлантологии)», вышедшей в 1964 году. Еще раньше его идея была изложена в художественной форме профессором А. И. Немировским в повести «За Столбами Мель-карта». Жиров считает, что, «может быть, карфагенянин Ганнон был свидетелем гибели южных остатков Атлантиды, ибо в перипле («периплом Ганнона» называют греческую рукопись X века, копию с недошедшего до нас оригинала. — А. К.) не указано, с какой стороны по ходу корабля Ганнон видел горевшую землю. Мы предполагаем, что это было место южнее островов Зеленого Мыса (в районе былого Экваториального архипелага Атлантиды)».

Наша книга названа «Атлантика без Атлантиды», и мы не будем рассматривать вопросы, связанные с этим легендарным континентом, какими бы интересными они ни казались (отошлем читателя к монографии Жирова, а также к книге автора этих строк «Тайны трех океанов», приложение к которой, посвященное Атлантиде, написано Жировым и является последней работой этого исследователя, скончавшегося в декабре 1970 года). Отметим лишь, что, независимо от Атлантиды Платона, реальной или вымышленной, в перипле Ганнона могла идти речь о какой-то земле в Атлантике, которая ныне покоится на дне океана.

Многие участки Срединно-Атлантического хребта, ныне подводные, когда-то были надводными. С этим согласны все ученые, как океанографы, так и геологи, вулканологи и т. д. В водах Северного, Средиземного, Балтийского и других атлантических морей когда-то находились острова, ушедшие затем на дно. С этим также никто не спорит. Но следует ли отождествлять их с легендарными островами на средневековых картах? Ведь карты составлялись всего лишь несколько веков назад, а подавляющая часть былых островов Атлантики погрузилась на дно несколько тысяч, а возможно, и миллионов лет назад. Спор о датировке событий (тысячи или миллионы?) мы отложим до последней части нашего повествования — «Книги споров». Допустим, что острова были затоплены на памяти человечества — десять, шесть, четыре, две тысячи лет назад. Но ведь карты составлялись гораздо позже! Использовали ли люди средневековья сведения, дошедшие до них из глубины веков? Или же их острова являются результатом «кабинетного творчества», ошибок и т. п.?

Целый ряд островов обязан своим происхождением легенде о плаваниях Святого Брандана, а образ этого монаха-мореплавателя, как вы знаете, восходит к древним ирландским сагам. Когда начали ирландцы и другие кельтские народы осваивать просторы Атлантики, мы не знаем. Достоверно известно лишь одно — раньше, чем викинги. Возможно, что не отшельники были первыми ирландцами в океане и что их плаваниям предшествовали «светские» маршруты кельтов в атлантических водах. Ведь саги отражают события, происходившие несколько тысяч лет назад.

Средневековые картографы многое заимствовали у замечательных арабских географов, а те, в свою очередь, опирались на труды античных авторов, часть которых была известна и в христианской Европе, например труды Птолемея. Значит, тут мы имеем дело с описанием островов, которые могли затонуть и две, и даже три тысячи лет назад. Однако и здесь можно указать на более ранние даты. Ведь подавляющая часть ученых античности опиралась на географию Гомера, изложенную в его «Одиссее». Этот эпос повествует об острове Чаровницы, нимфы Калипсо, называвшемся Огигия, об острове Схерия, населенном феакийцами, об островах Эола. И во времена античности, и в эпоху средневековья, и в Новое время, и сейчас, в особенности после того, как археологические раскопки показали историческую правдивость «Илиады», велись дискуссии о том, где же находились «гомеровские острова». Острова Эола, согласно эпосу, расположены в девяти днях плаванья от родины Одиссея, острова Итаки. Хотя нынешняя Итака и не идентична гомеровскому острову, все же подавляющая часть исследователей, как в древности, так и ныне, считает, что родина мореплавателя находилась на каком-то острове возле Греции (хотя и высказывалась гипотеза, что древняя Итака — это остров Сицилия!). И потому острова Эола, скорей всего, это Липарские острова или, во всяком случае, какой-то архипелаг в Средиземноморье. Зато об островах Огигия и Схерия споры не прекращаются более двух тысяч лет. Со Схерией отождествляют то средиземноморский остров Корфу, то Южную Испанию, то легендарный Тартесс, помещая его не на Пиренейском полуострове, а в Атлантике, в районе нынешнего подводного архипелага Подковы. Огигию, остров дочери Атласа Калипсо, Плутарх помещал в пяти днях пути к западу от Британии, Гумбольдт отождествлял с Мадейрой, француз Берар считал, что остров находился у Гибралтара, против гор Атлас, англичанин Сайке полагал, что Огигия — не что иное как Азорские острова. Словом, гипотез высказано очень много и ни одна из них пока что не является доказанной.

Не будем вдаваться в споры «гомероведов». Все они согласны с тем, что Гомер пользовался сведениями, добытыми в результате плаваний финикиян. А после открытия микенской цивилизации на территории материковой Греции и еще более древней культуры, созданной жителями острова Крит, стало ясно, что в «Одиссее» отразились многие географические представления эпохи, восходящей к III тысячелетию до н. э. Некоторые ученые полагают, что сам образ Одиссея, тонкий и глубоко психологичный, создан не в «классической» Греции, а в Элладе микенской эпохи и свидетельствует об изысканном и сдержанном вкусе его создателей. Профессор И. М. Тройский в предисловии к русскому переводу «Одиссеи» указывает, что «сказание об Одиссее содержит в себе некоторые отголоски более древней реальности, чем культура микенского времени», то есть восходит к культуре, которую более пяти тысяч лет назад создали критяне — и она справедливо считается самой древней цивилизацией Европы, лишь незначительно уступая по времени своего расцвета самым древним цивилизациям нашей планеты — египетской и шумерской.

О том, что финикияне, вернее, их наследники, карфагеняне, плавали по Атлантике и даже достигали Азорских островов, говорит много фактов, в том числе и клад карфагенских монет, найденный на Корву, самом западном из островов Азорского архипелага. Развиваться финикийское мореходство стало в XV веке до н. э., три с половиной тысячи лет назад. А до этого в течение долгих столетий на всем Средиземном море господствовала великая морская держава со столицей на острове Крит. За две тысячи лет до финикийских мореплавателей — и за пять с половиной тысяч лет до наших дней! — критяне совершали рейсы во все концы «Внутреннего» моря и выходили в Атлантический океан. Не исключено, что финикияне и карфагеняне лишь повторили открытия критян в Атлантике, побывав на Мадейре, Канарских и Азорских островах. Некоторые исследователи полагают, что суда жителей Крита доходили даже до Южной Африки, где найдено изображение так называемой «Белой Дамы», удивительно похожее на критские фрески.

Таким образом, от средневековых картографов — через арабов, римлян, греков, Гомера, финикиян, карфагенян — мы приходим к мореплавателям Крита, которые видели Атлантику такой, какой она была много тысяч лет назад. И здесь могли быть острова, за истекшие тысячелетия ушедшие под воду и ставшие горами, хребтами, гайотами, ныне покрытыми водами океана.

Легендарные острова в Атлантике сыграли важную роль в открытии Нового Света. Вряд ли решились бы и Колумб, и Кабот на плавания в открытом океане, не имей они твердой уверенности в том, что на пути к берегам Восточной Азии их ждут острова Антилия, Святого Брандана, Бразил и другие. Историки географических открытий с помощью наук, изучающих океан, могут под новым углом посмотреть на проблему легендарных островов в Атлантике, проследив на протяжении нескольких тысяч лет «эстафету знаний», передаваемых от древних мореходов Крита вплоть до средневековья и даже наших дней. Например, на карте мира есть Виргинские острова. Колумб назвал их Островами Одиннадцати Тысяч Дев. На средневековых картах можно найти Остров Дев: своим названием он обязан, с одной стороны, ирландским сагам, а с другой — арабам: на карте мира, составленной Идриси, в Атлантике помещен «остров Чертовок». По всей видимости, это остров Чародейки-Калипсо, Огигия, — арабы, как вы знаете, боялись Атлантики и в ее водах практически не плавали. Огигия античных авторов, вне всякого сомнения, впервые появилась в «Одиссее». Гомер, вероятно, использовал какие-то сведения об островах на западе океана, добытые греками-микенцами, а те, в свой черед, опирались на достижения критян. Быть может, на дне Атлантического океана удастся отыскать следы древней Огигии, а также Касситерид, Туле, Янтарного острова и других не менее загадочных земель. Конечно, далеко не все легендарные острова на старинных картах были реальными островами, затонувшими в океане. Многие из них обязаны своим происхождением ошибкам, миражам, мифам. И все-таки океанография дает в руки историкам географических открытий новый и перспективный «ключ» к загадке земель в океане.

Более того: наука об океане может оказаться «ключом» к еще более важным задачам, решаемым археологами, этнографами, антропологами и другими представителями наук о человеке. Ведь некоторые из ныне исчезнувших островов могли явиться своеобразными «мостами», с помощью которых первобытные люди в глубочайшей древности начали заселение своей планеты. Ибо здесь мы имеем дело с событиями давностью даже не в пять с половиной тысяч лет, а в десять и более тысячелетий.

Археологи, океанографы, геологи могут спорить о том, затонули ли острова в Атлантике в эпоху расцвета цивилизации Крита или же их гибель произошла гораздо раньше. Но о том, что 10 000—20 000 лет назад Скандинавия была островом, а Англия, напротив, соединялась с материком Европы сухопутным мостом, никто не спорит — это давно установленный факт. На дне атлантических морей найдены орудия каменного века, остатки древних поселений и т. п.

Таким образом, история океана оказывается связанной с историей человечества, с изучением путей, по которым первобытные люди проникли в Англию, на Крит и другие острова Эгейского архипелага, на Сицилию, а возможно, и на Канарские острова — единственный в Атлантике архипелаг между Новым и Старым Светом, на котором европейцы обнаружили автохтонное население. Но о Канарских островах и их обитателях, загадочных гуанчах, мы расскажем уже в следующей части — «Книге народов».