§ 33. Действие договора на третье лицо. — Права третьих лиц, определенные в договоре, и установление связи их с договорившимися сторонами


Бывает, что в договоре между сторонами постановляется условие в пользу третьего лица или возлагается обязанность исполнения на третье лицо, которое в сем договоре не участвовало прямым действием воли, и не давало ни одной из сторон полномочия действовать на свое лицо и от своего имени при заключении договора. Напр., Иван условился с Петром, что Сергей заплатит Петру такую-то сумму или, наоборот, что Петр должен уплатить Сергею, тогда как Сергей в договоре не участвовал. Без сомнения, повинность исполнения, наложенная на третье лицо, без его ведома и воли, для него не обязательна, и условие сего рода в отношении к нему недействительно. По этому предмету нет недоумения (см. Savigny. Obl. R. II, 75).

Но если обязательство между сторонами установлено в пользу третьего лица, не участвовавшего в договоре, спрашивается: приобретается ли третьему лицу, вследствие такого договора, право иска, право требовать исполнения обязательства? Римское право отвечает на этот вопрос отрицательно, объявляя такое условие недействительным как относительно стороны, обязавшейся в пользу третьего лица, так и относительно этого третьего лица.

Столь решительное отрицание в применении к отдельным случаям было бы несправедливо, и потому на практике допускались уклонения от него. Обычною практикой выработалось по сему предмету такое положение. Третье лицо не приобретает по договору сего рода прав, соединенных с отягощением, с обязательством. Но если третьему лицу предоставляется только право, то оно может приобрести такое право вместе с правом иска по оному. Для сего достаточно, если третье лицо выразит формальным или неформальным действием волю свою и согласие на принятие этого права, и тем присоединится к установившему оное соглашению. С этой минуты право это крепко за ним и даже может перейти от него к наследникам, а до этой минуты стороны, между коими заключено условие, могут и изменить его, по своему усмотрению, без нарушения прав третьего лица, им еще не приобретенных.

Первое законодательство, в коем выразился такой взгляд на отношение третьего лица к договору, было прусское. В том же смысле высказалось впоследствии саксонское законодательство, прочие же держатся начал римского права (alteri neminem stipulari posse), не отрицая, впрочем, возможности постановлять условия в пользу третьего лица, с тем чтобы право иска тому лишь и принадлежало, кем условие было постановлено.

Наш закон не содержит по этому предмету никаких постановлений. По общему его правилу, действие договора простирается исключительно на участвовавшие в нем лица и их наследников; изменение договора с уступкою права считается недействительным, если учинено во вред третьему лицу (ст. 1543, 1547). Однако случаи условий в пользу третьих лиц встречаются в актах нередко. Когда условия этого рода имеют дарственное свойство, они могут быть подведены под общее правило о дарении, что дар становится безвозвратным с той минуты, как принят, что одаренному предоставляется отказаться от дарственного назначения, когда оно соединено с отяготительным условием (973–976). Но условия в пользу третьего лица могут иметь основанием (causa) не только дарственную волю, но и сознание и исполнение предшествовавшего обязательства или существующей обязанности относительно третьего лица либо перевод долга. Очевидно, что и в этих случаях, равно как и в случаях дарственного свойства, постановление условия в пользу третьего лица само по себе не связывает контрагентов безвозвратно, и они вольны изменить это условие между собою так, как постановили его, по общему правилу 1545 ст. Зак. Гр., доколе право третьего лица, сим договором установленное, не сделалось для него приобретенным правом. С которых же пор оно становится для него приобретенным? Условие дарственное — со времени принятия по правилу 974 статьи. А условие всякого иного свойства — во всяком случае, с того времени, когда третье лицо, осведомившись о предоставленном ему праве, приступает к осуществлению его, то есть обращает требование об исполнении к тому, кто обязался к исполнению по договору. В самом деле лицо, повинное к исполнению по договору, вправе ли возразить против такого требования, что претендент, как не участвовавший в договоре, не имеет личного права на иск? Едва ли такое возражение было бы основательно (разумеется, если стороны между тем не изменили или не уничтожили постановленного между ними условия). Повинное лицо приняло на себя обязательство действием свободной своей воли и с расчетом, в силу коего принятие условия казалось ему интересно или выгодно, или прибыль и интерес были ему предоставлены под этим условием, причем совокупною волею сторон за третьим лицом утверждалось право на действие или исполнение.

Вместе с тем, однако же, нельзя не признать, что третье лицо от подобного договора не должно терпеть ни малейшего умаления прав своих, существовавших прежде сего договора (если само не отступилось от них положительным впоследствии изъявлением своей воли по поводу договора), и положение его не может стать менее выгодно, чем было до сего договора.

Привожу примеры, чаще встречающиеся. Дарится имение на условии, чтобы одаренный уплатил третьему лицу положенную сумму или производил ему ежегодное содержание. Очевидно, что из сего акта проистекает для третьего лица право требовать исполнения, но если третье лицо, и независимо от сего условия, имело бы по закону право требовать от дарителя платежей еще в большем размере, то сохраняет при себе это требование вполне, а если оно связано с имением, составлявшим предмет дара, то может требовать и уничтожения дарственного акта. Родители делят благоприобретенное имение между взрослыми детьми и постановляют условие в пользу малолетних, не участвовавших в договоре. При мировой сделке в числе взаимных условий полагается заплатить положенную сумму третьему лицу. Третье лицо, если этот платеж основан на самостоятельном его требовании, вправе не подчиняться этой сделке и, помимо нее, обратить свое требование на того, на кого оно по существу своему относится. Подобный случай может встретиться при продаже имения, когда, напр., покупщик, в учет продажной цены, принимает на себя платеж личного долга продавца третьему лицу. Всего чаще встречаются такие случаи при разделе имения, когда между наследниками для уравнения долей, происходит распределение долгов, лежащих на наследственном имении. Такой раздел, совершенный без участия кредитора, ни в каком случае не может служить ему во вред и в предосуждение прав его. Для кредитора далеко не все равно, от кого и с какого имения приходится ему требовать удовлетворения. По закону долги лежат на имении того лица, кем сделаны, и наследники ответствуют в долгах наследства соразмерно с тою долей, какая каждому досталась. Итак, если распределение долгов между наследниками невыгодно для кредитора и не соответствует законным правам его, он вправе опровергать раздел или, не стесняясь его условиями, требовать удовлетворения из целого наследства: против такого требования никто из наследников не вправе возражать условиями раздела. На основании сих условий они могут считаться друг с другом, а не с кредитором умершего вотчинника (Зак. Гр. 1259, 1547. Зак. Суд. Гражд. 30). Однако же, когда наследник, добровольно принявший на себя обязательство, сам захочет учинить по оному полный расчет с кредитором, кредитор не вправе отказываться от этого расчета, т. е. от принятия уплаты. С другой стороны, когда бы кредитору выгодно было предъявить свое требование именно к тому, к кому оно отнесено условиями раздела (напр., за несостоятельностью прочих наследников), нет причины отказать ему в праве на иск, и ответчику нет основания ссылаться на необязательность условия, которое сам он принял. За всем тем, однако, если бы от этого лица кредитор не получил полного удовлетворения, он не лишен права обратиться и к прочим наследникам, ибо право кредитора, который сам не участвовал в распределении долгов, не должно терпеть умаления вследствие сего распределения.

Право третьего лица, в договоре не участвовавшего, на исполнение по сему договору есть, во всяком случае, условное и утверждается на отношении его к одной из сторон, в силу коего постановлено в пользу его условие в договоре между ними. Обязанность его также есть условная, проистекающая из отношений к одной из сторон (как, напр., обязанность плательщика в переводном векселе. Посему третье лицо, встречая отказ в исполнении с той стороны, от которой требует его на основании ее договора с другим лицом, должно искать себе опоры в том лице, кем выговорено было в пользу его условие. В 1853 году Лаворк передал свое участие в откупе по 1865 г. Подольским, с тем чтобы они удовлетворили кредиторов Лаворка, в том числе Ждановича, по заемным письмам, на 1 800 руб. Сенат рассуждал, что Ждановичу следовало обратиться к Подольским и в случае отказа в уплате требовать по заемным письмам удовлетворения прямо от должника (2 Сб. Сен. р. V, N 1182).

Вопрос о праве третьего лица предъявить самостоятельный иск по контракту, в котором оно само не участвовало, но в коем установлено в пользу его обязательство, разрешен, хотя и косвенно, в Касс. р. 1873 г. N 1623. Сказано: третье лицо, если права его положительно выговорены в контракте (между двумя другими лицами), может требовать осуществления договора во всем, в чем он касается его интересов, самостоятельным иском. В данном случае откупщики нефтяных промыслов, по договору с казенною палатой, обязались часть денег вносить ежегодно в пользу гренадерского полка, принимавшего прежде участие в добывании нефти.

Лазарев, Данибегов и Барилусов состояли в товарищеской компании, причем в договоре их постановлено было условие в пользу стороннего лица Санасарова, что Лазарев должен выделять ему положенную долю из своих барышей в пользу бедных. Через три года Лазарев вышел из компании, учинив с товарищами раздел. Тогда Санасаров начал искать с него положенной доли из барышей за все время компанейской торговли. Главное возражение против иска состояло в том, что истец есть третье лицо и не имеет, на основании 569 и 570 ст. Зак. Гр., права иска по договору, в коем лично не участвовал. Сенат рассудил, что право иска принадлежит ему. Приведенные статьи показывают, что не исполнивший своей обязанности по договору может быть принужден к тому, но не говорят, что право требовать этого принуждения зависит исключительно от контрагента (?) и что третье лицо, в пользу коего выговорены права, почитая права эти нарушенными, не имеет права на предъявление такого требования. В предоставлении права третьему лицу побудительною причиною может служить или удовлетворение третьего лица по прежнему обязательству, или дарственное намерение. От третьего лица зависит в таком случае согласится на принятие, и с того времени, как согласие его изъявлено, оно является уже участником договора и не может быть, согласно 1547 ст., лишено своего права по одностороннему желанию первоначальных контрагентов (Касс. 1877 г. N 372).

Родоконаки по письму запродал Горни 3 т. пудов меди по 9 р. 60 к., на срок. Горни переуступил письмо Заку по 9 р. 78 к., получив от него разницу в цене 555 р. Зак, выдав по условию Родоконаки в задаток 6 т. р., передал письмо Маленбергу по 11 р. 50 к. за пуд, дал ему задаток 3 т. и обязался неустойкою 3 т. р., которую должен быть заплатить и возвратить задаток, когда оказалось, что Родоконаки не поставил меди в срок. Тогда Зак стал искать с Родоконаки: 1) возвращения задатка, ему данного, 6 т. р.; 2) переплаченных Горни 555 р.; 3) заплаченной Маленбергу неустойки 3 000 р.; 4) не полученного от перепродажи Маленбергу интереса 5 145 р. Решением ему присуждено только возвращение задатка 6 000 р. с процентами и уплаченные Горни 555 р. с процентами, в остальном же отказано, так как Родоконаки в условиях его с Маленбергом не участвовал; от самого Зака зависело обязываться неустойкой, а сумма интереса, им утраченного, есть лишь гадательная и не представляет действительно понесенных убытков (Реш. Общ. С. Сен. 1865 г., Ж. М. Ю. 1866 г. N 4).

По делу Хлебина и Яковлева (Касс. 1878 г. N 257) Сенат признал, что хотя договор имеет силу лишь для участвовавших лиц (1528 и 569 ст.), но из сего не следует, чтобы лицо не участвовавшее не могло получить известных прав на основании такого договора. Стороны могут установить некоторые права в пользу третьих лиц, и если третье лицо принятием того, что в пользу его выговорено, и выполнением тех условий, при которых оно вправе воспользоваться выговоренным, выразит свое согласие на те обязательства по договору, которые постановлены в его пользу, то, конечно, получает право защищать приобретенное таким образом и может, в силу 693 ст., искать от своего лица удовлетворения по такому договору.

Иван обязался заплатить Петру 400 р. неустойки, если к 1 января Федор не очистит свою квартиру для Петра. За несдачею квартиры Иван уплатил Петру 400 р. и потом стал взыскивать их с Федора. Признано, что Федор, не участвовавший в договоре о неустойке, не обязан, хотя бы и повинен был в убытках, подчиниться тому размеру их, который выразился в сумме неустойке между двумя другими лицами (Касс. 1871 г. N 122; 1872 г. N 386).

По договору об отчуждении имущества (продажа леса на сруб) третье лицо не может осуществить особых прав своих на то имущество, возникших из сделки с одним из контрагентов (покупщик припустил к себе товарища), в которой не участвовал своим согласием другой контрагент (Касс. 1872 г. N 815).








 

Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх