Менгиры

Словарь Лярус дает следующее определение менгира. Менгир (от кельтского «мен» — камень и «гир» — длинный) — вертикально поставленный камень, мегалитический памятник.

Название «менгир», происходящее из раннего бретонского, теперь используется повсюду во Франции. Раньше этот мегалит называли просто камень, иногда стоячий камень. Камни бывают самыми разными, длинными, с дырками, заостренными, с насечками.

По всему миру встречается множество камней. Во Франции их было огромное количество, об этом можно судить и по количеству мест, которым они дали свое имя, камень — «pierre» — Пьерфит, Пьерлат, Пьерфо, Перлон и т д. Те же названия встречаются в других языках и говорах в Провансе — Пер; в Италии — Пьетра; в Англии — Стоун, в Германии — Штейн.

Исходное имя забыто, однако похоже, что его можно обнаружить в некоторых названиях, таких, как Карлюкс, Кармо, Кармель. Иногда у менгиров есть собственные названия, как у той «затычки» в Нормандии, о которой я еще расскажу.

Хотя большинство этих камней не имели никакого священного значения, их участь оказалась печальной, когда их прежнее значение забыли, а суеверия стали приписывать этим реликриям прошлого, чьи вес и размеры казались превосходящими возможности человека, связь с дьяволом или гигантами.

Поскольку менгиры часто походили на те камни, о которые косцы затачивают свои косы и серпы, их стали называть: «Точильный камень Дьявола», «Точильный камень Гаргантюа» — так же, как некоторые «дольмены-столы» стали называть «Биткой Дьявола», «Биткой Гаргантюа» (имеется в виду бита для игры в классики).

Камни округлой формы стали называть «Дьявольскими какашками» — благодаря чувству юмора галлов.

Еще интереснее суеверие, связанное с некоторыми камнями, дожившее до наших дней. Они будто бы могут помочь бесплодным женщинам, если те потрутся соответствующим местом о такой камень За многие столетия камни были превосходно отполированы.

В сравнительно недавние времена, когда выше всего ценилось плодородие — шла ли речь о полях, скоте или людях, — многие стоячие камни связывались с идеей плодородия. И не только те, что походили на фаллос, но и просто круглые камни.

Камни, весящие иной раз десятки тонн, не перетаскивают и не устанавливают стоймя — с таким трудом — просто для украшения местности, как когда-то украшали «английские» сады фальшивыми развалинами.

Можно было бы предположить, что эти камни являются надгробными плитами, чем-то вроде «обелисков» на могилах святых, однако что тогда делать с «камнями плодородия», разве что допустить, что их ставили на могилах тех, кого Франсуа Вийон называл «Добрым Трахальщиком».

Возможно, что в относительно недавнюю эпоху продолговатые камни устанавливались как межевые знаки между полями, но на их счет не существует никаких легенд или суеверий, да и с идеей плодородия это никак не соотносится.

Возможно, камни устанавливались, чтобы отметить заключение договора, принесения клятвы, как, по сведениям Платона, делали это цари Атлантиды, устанавливая стелы там, где они подписывали указы и заключали союзы.

Все это возможно, так что вряд ли стоящие камни имели единственное назначение.

Нет такого объяснения, которое годилось бы на все случаи жизни. Однако.

Когда я путешествовал по Марокко, собирая материалы для репортажей об экономике страны, однажды на пути из Шишава (ах, какие там ковры) в Марракеш я завязал разговор с феллахом, который ковырял свое поле примитивным плугом, запряженным странной упряжкой из тощей-претощей коровы и не менее тощего верблюда.

Район был засушливый, но все-таки не совсем бесплодный.

В поле находились каменные блоки, большие но таких размеров, что человек, хотя и с трудом, мог бы их убрать.

Я присел на обочине, глядя на странную упряжку и удивляясь, что пахарь прикладывает столько усердия чтобы провести свое орудие между камнями.

Он заметил меня, мы обменялись приветствиями.

Со всей берберской вежливостью и церемонностью он спросил, все ли у меня благополучно У меня все было благополучно Я спросил его о том же. И у него все было благополучно. И у моей семьи. И у его семьи. Мы решили, что Аллаха следует возблагодарить за это. Мы это сделали.

Затем он сел рядом со мной, и мы заговорили о земле, об урожаях, об этом говорят все крестьяне на свете, сопровождая разговор жестами, которые давали нам возможность лучше понять друг друга. Так, на ломаном языке, обсуждая проблемы саранчи, аренды земли, трактора, о котором он мечтал, мы прекрасно друг друга понимали.

Я спросил его, почему он не уберет камни с поля. Он посмотрел на меня так, как будто Аллах лишил меня разума

Разве я не знаю, что когда Аллах призвал воду с небес или с Луны (роса), именно камни сохраняли ее, без них это поле было бы таким же бесплодным, как дорога.

Я запомнил его слова.

Эти камни поставил Аллах, для того чтобы земля была хорошей и урожаи были хорошими Неграмотный крестьянин умел отличить правду от лжи. Есть камни, которые отгоняют зло. Именно такие.

Почему бы нам не поставить много таких камней?

Возможно, святой знает, но он, феллах, не знает, какие камни ставить и где. Вот и все Араб возжелал мне счастливого пути.

Когда крестьяне говорят о своей земле, не следует относиться к их словам легкомысленно. Я уверен, что некоторые камни в поле могли помогать крестьянам.

Я вспоминаю другого крестьянина, из Берри, у которого на одном из лугов тоже стоял камень, это был менгир, отличный, стоящий прямо, высотой около четырех метров, я слышал, как крестьянин говорил.

«Может, это и не из-за камня, но здесь мой лучший луг! И от него больше всего пользы для животных Если бы я знал как, я бы поставил камни и на других лугах. Те древние, что поставили этот, кое-что соображали. Хитрые они были, эти древние.»

Оба этих человека, и бербер, и берриец, знали, что говорили, и были согласны в одном камни Аллаха и камни Древних были, с точки зрения агрономии, весьма полезны.

Это заставляет задуматься.

Пять или шесть тысяч лет назад китайцы открыли — возможно, не только они, — что тело человека является вместилищем неких токов, не являющихся нервными импульсами и пролагающих себе путь за пределами известных анатомических каналов.

У здорового человека эти токи — их два, противоположно направленные, — уравновешены, но, если по какой-либо внешней или внутренней причине равновесие нарушается, в человеке заводится болезнь или какой-нибудь микроб.

Китайские врачи древности обнаружили, что на эти токи можно воздействовать, втыкая в определенные точки на их пути тончайшие иголки из кремня — теперь используют металлические — и таким образом восстанавливая необходимое равновесие или специально вызывая определенные отклонения. Такова китайская терапия, известная ныне как иглоукалывание, или акупунктура.

Так же, как тело человека или животного, земля пронизана токами, не являющимися магнитными, их природа плохо изучена, но они определенным образом воздействуют на геологические слои.

Влияют они и на растительность.

Я не могу не провести параллель между иголками иглоукалывателя и каменными иглами-менгирами, большими и поменьше, которые оказывают свое воздействие на растения.

Несколько лет назад агрономы пробовали, и, кажется, вполне успешно, активизировать различные сельскохозяйственные культуры, устанавливая антенны, способные улавливать атмосферное электричество, которое затем различными способами распределялось в почве

Не исключено, что камень, хоть и не является хорошим проводником, оказывает сходное воздействие, особенно когда он увлажнен, например «лунной водой» — росой.

Можно было бы предположить, что разная высота менгиров зависела от силы земных токов в том или другом месте.

Я уже говорил, что у цивилизаций прошедших эпох, в том числе весьма древних, были замечательные агрономы, глубокие знания о земле, по сравнению с которыми наша современная наука кажется «детским лепетом».

Это объясняет, почему традиционная наука оставалась столь «оккультной». Очевидно, люди, способные добиться «мутации» растения или животного, должны были иметь такую «власть» над природой, которую не во всякие руки можно было передать.

Чтобы заниматься земледелием и получать урожаи ценных и питательных продуктов, нужно было тем или иным способом исправить некоторые недостатки земли. Было бы странно, если бы люди, способные выращивать зерновые, фрукты и овощи, не имели обширных знаний о ценности земель и способах исправления недостатков, чтобы достигать нужного результата путем «мутаций».

Так, используя земные токи и уравновешивая их, древние агрономы добивались более интенсивного развития растительности. Разве нельзя предположить, что эти люди применяли к земле «иглоукалывание», ведь некоторые «иглы»-менгиры до сих пор стоят на своих места?

Разве удивительно, что такой «уравновешивающий» камень мог оказывать то же воздействие на человека и животное, исправляя некоторые «недостатки», в том числе бесплодие? Было бы скорее удивительно, если бы женщины тысячелетиями приходили тереться о «камень плодородия», если бы это ни разу не принесло пользы! Конечно, суеверием можно оправдать многое, но полагать, что оно может жить тысячелетиями, — это уж слишком.

Если считать (как считаю я), что некоторые менгиры являются стабилизирующим фактором, аналогичным по сути своей иглам для акупунктуры, следует также предположить, что их воздействие может регулировать или нейтрализовывать токи, вызывающие физические потрясения в структуре почв.

Два вида этих токов хорошо известны современной науке, поскольку они обнаруживаются сравнительно легко: это токи, вызываемые течением подземных вод, и другие, происходящие от сдвигов почвы.

Подземные воды создают электрический ток, проявляющийся в виде магнитного поля, чувствительные люди улавливают его очень хорошо, оно позволяет им находить воду, как это делают животные и колдуны.

В коммуне Блазимон, в Дордони, в Антр-де-Мер, есть источник в форме отпечатка огромной человеческой ноги. Он находится возле разрушенной часовни, к которой от древнего аббатства Блазимон ежегодно направляется процессия паломников. Эта часовня называется «Нотр-Дам-де-Бон-Нувель» (Собор Богоматери Благовещения). Полагаю, оно образовано от «Нувель-Бон-Дам», христианской Богородицы, пришедшей на смену древней «Белисаме».

Между этой часовней, построенной на мегалитической плите, и источником есть холмистое пространство, под которым пролегает путь воды, изливающейся из источника, это пространство отмечено линией маленьких менгиров, поставленных в направлении течения подземных вод и защищавших сельское хозяйство долины от неприятностей, которые оно могло бы вызвать.

Они мешают, но хозяин участка благоразумно оставляет их на месте.

Поскольку земные токи вызываются сдвигами земли, проблема неизбежно осложняется.

Если два участка сползают один на другой, смещение геологических слоев приводит к контакту почв различного состава, что в свою очередь вызывает хорошо известное явление — если два различных вещества вступают в контакт, любое изменение температуры порождает электрический ток. Это явление может выражаться сильнее или слабее, в зависимости от веществ, но оно постоянно.

Итак, всюду, где существуют сдвиги в земле, любое изменение температуры порождает электрический ток, образуется магнитное поле, оказывающее значительное влияние на плодородие.

Во Франции есть два района, которым всегда угрожали подвижки почв: Центральный Массив, средоточие сравнительно недавно потухших вулканов, и Армориканский Массив, атакуемый морем. Здесь часто случаются сдвиги.

Оба массива подвержены колебаниям температуры:

— первый — из-за близости подземного огня,

— второй — из-за чередования приливов и отливов.

Обнаруживается, что оба региона богаты мегалитическими памятниками, особенно менгирами и рядами камней…

Совпадение по меньшей мере странное.

Так же странны и некоторые легенды.

В окрестностях Мон-Сель-Мишель встречаются менгиры, которые носят весьма странные имена: в Лонтор-соне, к югу, есть менгир, называемый «Камень-Затычка», о котором говорят, что он «закрывает вход в Бездну». Если его убрать, воды из Бездны затопят землю.

Есть другой, под названием «Ключ», который будто бы может поворачиваться, но если его повернуть, будет открыт путь воде.

В Сен-Самсоне, возле Рэнса, менгир Тьемблайе является одной из трех затычек Ада (это один из трех ключей от моря, два других потеряны или оказались в руках ведьмы). Если его повернуть, море разверзнется, вскипит, и начнется потоп.

Есть другой «Камень-Затычка» в Корее, возле Пембефа. Его уронил Гаргантюа, и он запрудил реку, образовав болотистую равнину.

Сравнительно недавно Мон-Сен-Мишель, которому угрожает море, был холмом, возвышающимся над округой. Сохранились даже воспоминания о лесе, который его окружал и простирался далеко, до самой бухты.

Мы знаем, что, когда бритты, преследуемые саксами в Великобритании, отправились искать убежище в стране, которая позже стала Бретанью, они уже были христианами, в отличие от исмиев, венетов и других племен, еще сражавшихся и с христианским Римом, и с франками. Известно также, что в районе Мон-Сен-Мишель они столкнулись с чем-то вроде религиозной войны с «язычниками», которые почитали стоящие камни.

Эти мегалитические памятники, которые бриттские священники называли «камнями дьявола», были снесены в огромном количестве, в том числе — Великий Дольмен, который венчал собою холм и был местом паломничества галлов.

Вскоре после вторжения бриттов море поглотило бухту Мон-Сен-Мишель.

Простое совпадение-Совпадение и то, что после вторжения христиан-бриттов произошел провал почвы, образовавший залив Морбиан, которого не было во времена Цезаря и венетов.

Может быть, новые пришельцы, рьяные христиане, к несчастью, наложили руку на какую-нибудь «затычку» или «ключ»? Не знаю, однако уровень воды поднялся резко, изолировав Мон и Томбелен и поглотив часть земель венетов.

Не было ли затопление Иса в бухте Дуарнене результатом такого же разрушения?

Возможно, поскольку существование города Ис — вовсе не легенда, он существовал в действительности, и лучшее доказательство тому — название народа, населявшего Финистер: исмеи.

Это был священный город, поскольку народ носил его имя, и это позволяет предполагать, что исмеи предшествовали гэлам и кельтскому вторжению в XV веке до Рождества Христова.

Имя его царя — Градлон — указывает на одного из «хранителей Грааля».

Что же гласит христианская легенда? Город Ис был защищен от моря дамбами, существовал «ключ», который открывал ворота для моря, после чего город мог быть затоплен.

Этот «ключ» и эти ворота ничего вам не напоминают? Мы слышим о них не впервые, поскольку существуют другие, в бухте Мон и возле Пембефа.

Что же за дамба защищала город от моря? Конечно, то не была дамба в нашем, современном понимании, поскольку, чтобы защитить город, ее нужно было построить выше самого высокого уровня прилива, а если город был затоплен, такой дамбы просто не существовало.

Не идет ли здесь речь о «ключах» «и заточках» которые нельзя было поворачивать, то есть «Опрокидывать»?

Не была ли легенда христианизирована, не смешались ли все роли?

По христианской легенде, царь Градлон был справедлив и милостив, он был добрым христианином. Его дочь Мают, язычница, вела развратную жизнь и поддавалась на все происки дьявола. Однажды утром, после ночных оргий, она украла ключи от двери в дамбе, сдерживавшей волны Океана, и, по совету «зла», впустила море. Оно ринулось в раскрытые двери и затопило город, как лошадь, галопом ворвавшаяся на площадь. Царь Градлон бежал, преследуемый морем, увозя с собой дочь.

Некий голос приказал царю бросить ее, причину всех бед, и он не ослушался, море поглотило Мают, и потоп остановился. Но город уже ушел под волны, поднявшиеся выше самой высокой колокольни, самой высокой башни.

Легенды имеют свою особую логику, она может меняться с течением эпох, но в этой есть странные пробелы и, конечно, неправдоподобные детали, поскольку это легенда…

А что, если история правдива ровно наоборот? Все сразу становится намного логичнее!

Очевидно, что весь полуостров Арморик находится «под угрозой моря», тем более его оконечность фини-стер, и город Ис на самом конце был в еще большей опасности, могли случаться и оползни.

В очень древние времена посвященные умели с помощью стоячих камней укрепить почву и создать «дамбу» против вторжения волн. Дамбу, подобную той, что мы еще можем видеть в Карнаке, где среди камней находились камни-«ключи», которые нельзя было поворачивать, то есть опрокидывать. Эта дамба защищала древний священный город Ис, царь которого Хранил «чашу» (Грааль) знания, за что и был назван Градлоном.

Такова была традиция: камни дамбы, и особенно «ключи», считались священными, и люди поклонялись им.

Однако пришло время, когда галлы приняли христианство и стали преследовать друидов, хранителей знаний и традиций, и из Паннонии пришел тот кто окрестил страну.

Он не знал традиций и считал, что стоящие вертикально камни были языческими идолами. Возможно, намерения его были благими, но он ничего не знал о стране, а ведь у галлов не было идолов, — и побуждал новообращенных сокрушать древние камни, обожествлявшиеся местными жителями.

Святой Мартин и невежественный чужестранец Карл Великий были самыми рьяными сокрушителями мегалитов.

Итак, у царя Градлона в Исе была дочь Мают, по-видимому, ученица паннонца, поскольку в один прекрасный день по примеру своего наставника она приказала повалить священные камни, «повернув» и «ключи» дамбы.

Под напором моря суша начала «распадаться». Вся бухта Дуарнене с городом Ис исчезла под волнами.

Мне кажется, что этот вариант легенды намного правдивее.

Утешает то обстоятельство, что Градлон, избавившись от своей нечестивой дочери, сохранил лошадь. Или она его сохранила. Кому какая трактовка нравится.

Ряды камней существуют в другом месте в Бретани, которому тоже угрожает природа, поскольку, по данным геологов, там возможны серьезные подвижки почвы. Речь идет о Карнаке. Возможно, из-за того что не ко всем линиям относились с должным уважением, часть берега провалилась и образует теперь залив Морбиан.

Камни Карнака определенным образом ориентированы, что заставляет предположить что-то вроде храма Солнца: промежутки между камнями как будто выдержаны строго по технической инструкции.

Приписывать подобным памятникам одну задачу — явная ошибка. Земля — это единое целое, как и Солнечная система, включающая в себя Землю, система работает лишь в том случае, когда находится «в согласии» с земным и с солнечным «единствами». Дерево может быть деревом, лишь живя в согласии со всей Вселенной.

Как бы то ни было, с VIII века жители Бретани перестали разрушать «камни дьявола», удовлетворившись их освящением с помощью креста (кто или что научило их?), и с тех пор подвижки почвы прекратились. Впрочем, весьма вероятно, что в один прекрасный день эти камни помешают какому-нибудь строителю или архитектору, их разрушат и… интересно посмотреть, что тогда произойдет…