ТВ в виртуальной войне

Война в Чечне должна была бы стать нам уроком. Сегодня одна из трагических проблем нашего бытия — переход к новому типу власти в России. Власти через манипуляцию сознанием. О мире поговорим особо, а посмотрим, что такое СМИ в войне.

Вот, все с радостью сообщают, что нынче ТВ — за Россию, за армию, не то что в 1995 г. Откуда эти иллюзии? Ничего не изменилось, просто работают на более глубоком уровне сознания (в американских СМИ ведут расчет воздействия сообщений на 4-5 уровней сознания, а мы уже на втором уровне не замечаем манипуляции). Главное средство господства — язык («мы — рабы слов»). Во время войны в Чечне ТВ вбросило в обиход множество ложных слов. Например, военных вдруг стали называть «федералы». Какие ассоциации порождает это слово? Оно лежит в совсем другой плоскости, нежели «армия — боевики», «милиция — бандиты» или «войска — мятежники». Федералы — конфедераты! Северяне и южане… Дошло до того, что ТВ стало даже называть бандитов Басаева партизанами.

Что такое «дело Бабицкого», за которого горой встали демократы? Известно, что современный терроризм — родной брат ТВ. Чеченский терроризм просто не был бы возможен без ТВ. В 1996 г. ТВ поэтизировало Басаева, показывало его мужественную бороду, пускало лживую слезу («ах, у него при бомбежке погибла вся семья») и умилялось («ах, он подарил русским детям-сиротам телевизор»). Но главное, ему предоставлялся эфир — что неприемлемо, если с терроризмом хотят бороться, а не помогать ему.

Эфир дается и сегодня, хотя и не так прямо. Бабицкий — репортер радио «Свобода» и вещал из лагеря боевиков как их средство информации. Пребывание Бабицкого у боевиков демократы от Шустера до Олбрайт представили как право и даже обязанность журналиста.

Да, иностранные журналисты не вылезали из отрядов боевиков (кстати, хорошо бы в Госдуме сделать запрос: на каком основании они там находились?). 5 февраля по ТВ показали сюжет какой-то иностранной телекомпании. Бородатый боевик размахивал ножом и приговаривал: «Это для Путина. Я купил на пенсию». Очень остроумно. А вот у меня вырезка из испанской газеты «Пайс» от 28 октября 1998 г. Влиятельная Ассоциация жертв терроризма заявила послу Великобритании официальный протест, который потребовала передать премьер-министру Тони Блэру, в связи с тем, что в телепередаче Би-Би-Си промелькнуло заявление двух членов террористической баскской организации ЭТА о том, что с 16 сентября эта организация объявляет перемирие и прекращает террористические акты. Итак, промелькнуло миролюбивое заявление — и официальная нота послу и премьеру. Что было бы, если бы корреспондент Би-Би-Си находился в банде террористов где-нибудь в Пиренеях, а они бы размахивали ножом и обещали зарезать короля Испании — и это бы передавалось по всей Европе? Чудовищное несоответствие с тем, что происходит в России — и все этого как будто не видят. Почему было не спросить Альваро Хиля Роблеса, который нас инспектировал?

Европейские законы рассматривают контакты с террористами как уголовное преступление. По испанскому ТВ я видел тяжелое зрелище — рыдал взрослый мужчина. Его, предпринимателя, взяли в заложники террористы. Деньги у него были, и его друг-адвокат передал выкуп и выручил друга. Это вылезло наружу, и адвоката осудили, если не ошибаюсь, на пять лет тюрьмы — за контакты с террористами. Мужчина плакал потому, что на все его просьбы разрешить отсидеть в тюрьме за друга ему ответили отказом. Что на это скажет Савик Шустер?

В.Путин представляет дело так, будто Бабицкий «просто продает свой продукт на рынке информации, и делает это неплохо». Нет, г-н Путин! Бабицкий, Блоцкий и др. продают не обычный продукт, не ботинки или сосиски, а оружие в информационной войне против России. И о силе этого оружия можно прочесть в элементарных армейских наставлениях США. Один из отцов холодной войны Джон Фостер Даллес в свое время сказал: «Если бы я должен был избрать только один принцип внешней политики и никакой другой, я провозгласил бы таким принципом свободный поток информации». Видный специалист по СМИ Г.Шиллер утверждает как постулат: «Для успешного проникновения держава, стремящаяся к господству, должна захватить средства массовой информации». А у нас не только Бабицкий, но и репортер государственного агентства ИТАР-ТАСС В.Яцина направился в Чечню, чтобы, как сказано в прессе, «снять репортаж из лагеря боевиков для одного из канадских изданий».

Право Бабицкого быть в рядах бандитов и вещать оттуда «свободную информацию» — ложь. Такого права на Западе не существует. Именно этот факт замалчивается сегодня ТВ и политиками. Попутными скандалами нас просто уводят от сути проблемы. А надо ставить вопрос прямо: кому подчиняются и на кого работают СМИ России? Кто их прикрывает в правительстве? Так же отводят нас от сути дела О.Блоцкого из «Известий», который снял мерзкую пленку и продал ее немецкому ТВ. На нас вылили поток бредовых проблем. Нарушены или нет авторские права Блоцкого? Был или не был поблизости немец-покупатель? Отбросим эту чушь и разберемся сами.

Главное, что делает ТВ — разрушение морали общества. Это устраняет традиции и «расковывает» мышление так, что оно готово оправдать любое действие. Сто лет назад пресса могла «аморализовать» только читающую публику. Сегодня донести аморальность до каждого дома взялось ТВ. Прежде всего, ТВ показывает то, чего люди видеть не должны, что им запрещено видеть глубинными запретами. Секс — важный из этих объектов, но главный из них — таинство смерти. Смерть — важнейшее событие в жизни человека и должна быть скрыта от глаз посторонних. Культура вырабатывает сложный ритуал показа покойного людям, а ТВ срывает покровы со смерти. Это сразу пробивает брешь в духовной защите человека, и через эту брешь можно внедрить самые разные установки. Тема разрушения и гибели стала главной на российском телевидении.

Вспомним 1995-96 гг. — репортеры НТВ пять дней позировали перед телом убитого в Грозном солдата, показывали на него пальцем и критиковали Грачева за то, что тот не забирает у Дудаева тело. Слова были несущественны, главным был показ этого трупа, превращение его в реквизит — потрясающее насилие над совестью. Изменилось ли дело с тех пор? Почти нисколько. 24 января 2000 г. ТВЦ дал репортаж о лаборатории госпиталя, где проводят идентификацию тел погибших в Чечне военных. Мы видим фотографии молодых людей крупным планом — так, что их не могут не узнать их близкие. А потом — кадры со стоящими на полке черепами. Черепами погибших сыновей и братьев телезрителей. Следом — кадр с лежащей около микроскопа печенью. Что должны подумать близкие тех, кто погиб в Чечне? Может быть, это печень родного им человека? Затем — кадр с полусожженным трупом. В целом — недопустимое «введение морга в жизнь», которое вызывает шок у нормального человека. Человек в шоке беззащитен против манипуляции.

Именно «репортаж из морга» заснял О.Блоцкий для продажи немецкому ТВ. Преступил ли он мораль? Да. Ибо он снимал те дела, что человек видеть не должен. Понимаю, что это жестоко, но предлагаю О.Блоцкому представить себе, что у него умер дорогой для него человек, а кто-то с ТВ пришел с камерой в морг и заснял на видео все то, что служители и патологоанатомы делают с телом этого человека. Заснял, а потом показал всему свету по ТВ. Блоцкий скажет, что на него бы это не подействовало? Тогда он — выродок рода человеческого. Это что касается самого факта съемок запретного зрелища — независимо от продажи пленки.

А теперь о продаже. Что он блеет об авторских правах! При чем здесь они? Что бы изменилось, если бы на немецком ТВ сказали, что сюжет снимал герр Блоцкий? Ничего. Он прекрасно знал, что эту пленку у него покупают, чтобы возбудить у западных обывателей антирусские чувства. Не надо притворяться идиотом, иного смысла в показе этих кадров и быть не могло, и увольнение жалкого плагиатора Хефлинга дела не меняет и этих чувств не снимает. Как специалист, Блоцкий не мог не знать, что даже нейтральный видеоряд делает убедительным любой комментарий, а уж такая картинка, которую раздобыл он, прямо будет бить по России. Блоцкий и покрывающая его газета «Известия» — соучастники антирусской акции, причем он даже получил за это деньги.

Наконец, о той жестокости, которую заснял Блоцкий. Запад нахмурил брови, и все бросились оправдываться. Ах, тащить труп по грязи было неудобно! Ах, ухо оторвалось по дороге. Какая гадость. Любой политик прежде всего должен был прямо заявить, что никакого права лезть в эти проблемы мы за Западом не признаем. Можно было сунуть Олбрайт под нос фотографию, из которой видно, как американцы эвакуировали свои трупы из джунглей Вьетнама. Садиться боязно, так бросали с вертолета трос, цепляли за ноги гирлянду трупов и тащили прямо по воздуху. Что у них там отрывалось при посадке, можно себе представить.

Но даже не об этом речь, а о философской установке. Ведь прав человека, не входящего в число «своих», Запад не признает и никогда не признавал. Нельзя же этого забывать. В 1977 г. президент Картер официально сформулировал принцип, согласно которому «американцы не должны извиняться, испытывать угрызения совести и принимать на себя вину», поскольку они якобы всегда действуют исходя из благих побуждений. США вывели себя из сферы совести, а значит, и к чужой совести взывать не могут.

Вот парный случай. В 1981 г. южнокорейский самолет вошел в воздушное пространство СССР, углубился на 500 км и пересек его с севера на юг, активизировав всю систему ПВО. В конце концов он был сбит. В СССР это вызвало тяжелое чувство — трагедия есть трагедия. Но вот, в 1988 г. корабль США «Винсенс» в Персидском заливе среди бела дня сбил ракетой иранский самолет с 290 пассажирами на борту. Самолет только что поднялся в воздух и находился над иранскими водами. Когда «Винсенс» вернулся на базу в Калифорнии, огромная ликующая толпа встречала его со знаменами, оркестр ВМФ играл на набережной марши, а с самого корабля неслась бравурная музыка. Стоящие на рейде корабли салютовали героям артиллерийскими залпами.

Вот 1996 г., Бельгия — суд над десантниками, которые участвовали в 1993 г. в операции «Возвращение надежды» в Сомали. Как назло, они сфотографировались, поджаривая на костре сомалийского юношу, и эта фотография обошла весь мир. Они признались, что «шутили». Другие шутки ради мочились на трупы убитых сомалийцев или под дулом автомата заставляли мусульманина есть свинину. Прокурор потребовал наказания в виде 1 месяца ареста и штрафа в 300 долларов (на деле речь идет о нарушении статьи военного права, по которой предусмотрено наказание до 15 лет тюрьмы). Из западной прессы можно набрать ворох таких случаев, и в них видна именно система.

Война — трагедия. Война — аномалия, несовместимая с нормальной жизнью. Втянутые в нее люди в определенном смысле теряют на время человеческий облик. Но есть грань, за которую нельзя заходить, и приходится сурово наказывать даже своих, кто не удержался на этой грани. Но это можем и должны делать мы сами. Устраивать из этого спектакль, потакая заезжим шарлатанам — подлость. Это же чувствует большинство наших людей. И не надо бы политикам радоваться, что они молчат.

Март 2000 г.







 

Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх