ЛЕТО 1941. ВОИНА В ВОЗДУХЕ

Георгий ЛИТВИН

В освещении событий Великой Отечественной войны в последнее время наблюдаются две тенденции, на мой взгляд, затрудняющие поиск истины: смакование политических просчетов руководителей страны и командования Красной Армии в начальный период войны, и вторая - осмысление прошлого с позиций сегодняшнего дня, с точки зрения современного человека, обладающего гораздо большим объемом информации.

Первая тенденция относится к разряду сиюминутных политических интриг или к не совсем порядочным способам журналистского или писательского самоутверждения, и, по моему мнению, ничего общего с историей как с наукой не имеет. Вольные или невольные последователи второй заслуживают некоторого снисхождения за смелость иметь собственное суждение, но именно им хотелось бы напомнить мудрые слова Шота Руставелли: "Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны".

Как же быть и кому верить? Отвечу: только подлинным документам. И фактам, опять-таки подтвержденным документами. Разбирая трофейные документы, участвуя в допросах высших чинов имперского министерства авиации, люфтваффе, самолетостроительных корпораций, я увидел войну другими глазами. И это представление во многом расходилось с тем, что читал, что видел глазами рядового солдата войны.

Но не покидает мысль, что все сделанное - лишь частичка, лишь подступы к полной правде о войне, которая еще там, в неизвестных мне папках с грифами "Секретно", "Совершенно секретно", "Только для высшего командования". Чтобы не ошибиться в будущем, надо знать и понимать прошлое.

Потом, уже углубившись в тему, я начал целенаправленно искать архивные документы, записывать свидетельства участников событий, анализировать, сопоставлять факты…

И понял, что несмотря на обилие публикаций, правду о войне найти очень трудно. Как будто бы сама война заваливает горами бумаги те немногие документы и основанные на них публикации, из которых становится многое ясным, чтобы мы не могли понять,где ее корни, и эти корни вырвать. Уходят из жизни те,кто войну пережил, почувствовал на себе, те, кто потерял на ней родных и близких. И постепенно тем, кто войны не видел, начинает казаться, что война - это не так уж страшно, что этот способ достижения своих политических, экономических или иных целей - нисколько не хуже других, и что, если хорошенько подготовиться, можно достигнуть ПОБЕДЫ НА ВСЕ ВРЕМЕНА.

Я много разговаривал с немецкими ветеранами-авиаторами и пришел к выводу, что большинство из них искренне верили, что сражаются за идеалы справедливости, свободы. Так уж устроена жизнь на Земле, что люди верят своему правительству, ибо иначе государства не могли бы существовать. Советские летчики в Испании верили, что борются за свободу испанского народа, против наступления фашизма, немецкие летчики были убеждены, что борются со страшным врагом Германии и всего цивилизованного мира - "мировой революцией". И только бессмысленное с военной точки зрения уничтожение мирных городов - Герники, Роттердама, Дрездена, Хиросимы, на миг приоткрывает истинные цели и человеческие качества политиков, но об этих трагедиях люди, за небольшим исключением, быстро забывают…

Командование вермахта считало военную авиацию одним из главных средств ведения "молниеносной войны", в непосредственном взаимодействии с сухопутными войсками, а на приморских направлениях - и с флотом. Основой воздушной мощи считалась тактическая авиация: бомбардировщики и истребители. Германия с сентября 1939 года обладала 5235 самолетами, из них 3350 - боевыми. К моменту нападения на СССР - 10980 боевыми машинами. На Германию к этому времени работала почти вся Европа. В основе теоретических взглядов на применение авиации в войне лежал принцип массирования сил на главном направлении при твердрой централизации управления. Для осуществления этого принципа предусматривалось прежде всего завоевание господства в воздухе, особенно в начальный период вторжения на территорию противника.

С началом Второй мировой войны во всех операциях командование вермахта и люфтваффе первоочередное внимание уделяло именно массированным налетам на аэродромы, объекты оборонной промышленности, транспортные узлы, командные пункты противника, его армейские базы и склады. Затем основные усилия авиации переключались на поддержку сухопутных войск. Так было при захвате Польши, оккупации Франции. Правда, особого противодействия люфтваффе в этих странах не испытывали.

В воздушной же войне против Англии гитлеровская авиация понесла значительные потери. По архивным данным, с сентября 1939 по июнь 1941 года люфтваффе потеряли 11 тысяч самолетов и 12 тысяч человек личного состава. Однако Германия приобрела в этих боях большой опыт, который вскоре был использован в войне с Советским Союзом.

Основной истребитель советских ВВС в начале войны - И-16

Пожалуй, единственный освоенный в войсках на начало войны истребитель

современного типа - МиГ-3

Немецкий разведчик Do 17Z, посаженный на советском аэродроме в апреле 1941 г.

Главные задачи ВВС Германии в войне с СССР были определены в директиве №21 от 18 декабря 1940 года, известной как план "Барбаросса". На ее основе генеральным штабом люфтваффе была разработана своя директива -план "Гота".

Планируя вторжение войск в пределы СССР, гитлеровское командование также делало ставку на массированное применение авиации в целях "молниеносного" решения задач войны. В плане "Барбаросса" говорилось: "Задача ВВС будет заключаться в том, чтобы, насколько это будет возможно, затруднить и снизить эффективность противодействия русских военно-воздушных сил и поддержать сухопутные войска в их операциях на решающих направлен-ниях". Налеты на объекты военной промышленности отодвигались на более поздние сроки, когда сухопутными войсками будут достигнуты цели в маневренных операциях.

Политики и военные теоретики, разведчики внимательно смотрят за тем, что появляется нового в мире в области военной теории и практики, и поэтому в целом мысли о применении авиации были примерно одинаковыми у всех, с небольшими нюансами. Советская военно-научная мысль в довоенные годы тоже в основном правильно определила и разработала теоретические положения по боевому применению авиации. Успешного решения задач на фронтах считалось возможным достичь объединенными усилиями всех видов Вооруженных силхухопутными, морскими, ВВС и мощной противовоздушной обороной. Советская военная наука считала, что наиболее вероятна война коалиции империалистических государств против СССР, которая примет острый и напряженный характер и с нашей стороны будет вестись до полного разгрома агрессора… Основные задачи авиации, характер ее боевых действий, боевые порядки и способы управления частями и соединениями определялись уставами родов авиации. Однако в советской военной теории были и слабые стороны: в наших ВВС, где культ руководящих документов и мнения высокопоставленных лиц всегда были выше здравого смысла, продолжали, даже несмотря на тяжелые потери в начальный период войны, летать тройками…

Недостаточно были разработаны вопросы отражения внезапного нападения противника, ведения стратегической обороны, приведения войск в повышенную боевую готовность и другие, что потом и сказалось на ходе боевых действий.

Советские ВВС с 1 января 1939 года по 22 июня 1941 года получили от промышленности 17745 боевых самолетов, в том числе 3719 новых типов. К 22 июня в авиационных частях западных приграничных округов было 1549 новых самолетов, то есть всего 19% от общего количества.

Слабой стороной советских ВВС было также отсутствие специальной военно-транспортной авиации. Ограниченными были и возможности разведывательной авиации.

Накануне войны высшим тактическим соединением истребительной, бомбардировочной и штурмовой авиации стали дивизии, преимущественно смешанного состава, состоящие из четы-рех-пяти полков, включающих четыре-пяти эскадрилий. Районы аэродромного базирования и батальоны аэродромного базирования начали создаваться лишь с апреля 1941 года.

Удар по СССР готовился руководителями Германии и исполнителями долго и тщательно.

На Нюрнбергском процессе Г.Геринг, которого допрашивали о его деятельности на посту главнокомандующего люфтваффе, заявил: "Я должен был в конечном итоге рассматривать вопрос, кто будет противником в войне… Противником была Россия, которую я рассматривал как главного врага". Это - красноречивое признание того, для чего создавались Люфтваффе. В связи с этим необходимо подчеркнуть, что всякие "ученые" и обывательские разговоры о так называемой превентивной войне против СССР со стороны Германии -заблуждение или явная ложь, что подтверждают не только отечественные, но и немецкие военные историки на основе анализа подлинных документов и матералов, связанных с подготовкой и ведением войны на Востоке.

Июнь 41-го: немецкий пилот пикирует на цель

Аэродромная сеть, созданная в восточных районах Германии, в Польше и частично в Финляндии и Румынии, обеспечивала рассредоточенное базирование авиации, маневр и взаимодействие воздушных флотов. На воздушные флоты и войсковую авиацию возлагалось авиационное обеспечение сухопутных войск. 1-й воздушный флот - 760 самолетов -должен был поддерживать группу армий "Север", 2-й - 1600 самолетов -группу армий"Центр", 4-й - около 1000 боевых машин - группу армий "Юг", 5-й - 240 немецких и 307 финских самолетов - армейскую группу "Норвегия". В полосе группы армий "Юг" действовали более 600 румынских и до 50 венгерских самолетов. Кроме того, в состав ударных сил входило 60 самолетов Хорватии, 51 - Словакии и 100 - Италии.

Люфтваффе с помощью своих союзников должны были заранее спланированными сосредоточенными ударами уничтожить нашу авиацию, причем гитлеровское командование отдавало себе отчет в том, что осуществить это будет труднее, а времени займет больше, нежели в ходе военной компании на Западе. Второй основной задачей ставилась авиационная поддержка операций наземных войск, и прежде всего, группы армий "Центр", а также северного фланга группы армий "Юг".

После заверешения маневренных операций сухопутных войск планировалось начать бомбардировку советских индустриальных центров и объектов военной промышленности на Урале. Отдельные наиболее важные цели были специально оговорены на совещании в генеральном штабе люфтваффе 17 марта 1941 г. Именно здесь было принято решение о массированных воздушных налетах на Москву и Ленинград в качестве меры подавления морального духа населения и войск противника.

ВВС Германии накануне нападения на Советский Союз не претерпели существенных организационно-штатных изменений, однако боеготовность их значительно возросла. Это было достигнуто за счет модификации, а главное, -увеличения выпуска самолетов, хорошо зарекомендовавших себя в военной кампании в Западной Европе.

Накануне агрессии против СССР люфтваффе имели 20,7 тысяч самолетов, из них более 10,9 тысяч боевых, находившихся в строевых частях. Наибольший вес в составе немецких ВВС имела бомбардировочная авиация - 57,8 процентов от общего количества, истребительная и разведывательная составляли соответственно 31,2 и 11 процентов.

Основной тактической единицей считалась эскадрилья,состоящая из трех звеньев по 4 самолета в каждом. Эскадрильи объединялись в авиагруппы-,имевшие на вооружении 30-40 самолетов. Две-три авиагруппы сводились в эскадры,которые в свою очередь входили в состав авиадивизий, корпусов и воздушных флотов.

Против СССР на 29 мая 1941 года было сосредоточено 306 авиационных эскадрилий из имевшихся 443, то есть, почти 70 процентов всей авиации Германии. С учетом самолетов ее союзников силы воздушного вторжения включали около 5 тысяч боевых машин. Центральный резерв люфтваффе состоял из 397 самолетов.

Особые надежды возлагались на хорошую летную подготовку немецких летчиков, на тщательно отработанную организацию и тактику боевых действий. Такие надежды, прямо скажем, имели под собой твердую почву. К сожалению, я не располагаю данными о численности летного состава ВВС Германии к июню 1941 года. Полагаю, однако, что она была никак не меньше, чем численность самолетов. Пилоты имели достаточно высокий уровень летной подготовки. Более трети из них считались летчиками повышенного разряда, то есть подготовленными к полетам днем и ночью в сложных метеоусловиях.

Первоначальное обучение новобранцев, призванных на военную службу в люфтваффе, осуществлялось в 23 учебных полках ВВС и двух батальонах морской авиации. Пожелавшие стать военными летчиками и годные по состоянию здоровья, образованию и другим качествам юноши направлялись в летные школы. Для дальнейшей подготовки авиационных кадров люфтваффе располагали 21 школой пилотов, 10 школами боевого применения авиации и 2 авиатехническими школами (в ходе войны их количество постоянно возрастало). На этом этапе обучения определялись летные и индивидуальные личностные качества курсантов, перспективы их дальнейшей службы в истребительной, бомбардировочной, разведывательной, транспортной авиации. Затем подготовка продолжалась в летных школах в соответствии со специализацией. Офицерский состав пополнялся в основном за счет лучших оберфаненюнкеров (курсантов). Офицеров готовили четыре специальные школы ВВС и две академии: военно-воздушная и военно-техническая. Средний налет выпускников учебных заведений люфтваффе был достаточно высок: более 400 часов, что соответствовало нормам, принятым в то время ВВС крупных авиационных держав (в США, к примеру, 450 часов).

Немецкая армия всегда отличалась дисциплиной и порядком. Советская официальная пропаганда немало постаралась, показывая немецких офицеров и унтер-офицеров тупыми, жестокими деспотами, однако нельзя отождествлять с солдафон щи ной законную и оправданную требовательность, заботу о дисциплине, благодаря которой армия меньше теряет людей на войне, да и в мирное время.

На Нюрнбергском процессе бывший начальник генерального штаба люфтваффе фельдмаршал А.Кессельринг так оценил состояние ВВС Германии в период, предшествующий нападению на Советский союз: "Все было сделано для того, чтобы сделать германский воздушный флот в отношении его личного состава, боевых качеств самолетов, зенитной артиллерии, службы воздушной связи и т.д. наиболее грозным флотом в мире. Это усилие привело к тому, что в начале войны (Второй мировой - авт.) или, самое позднее, в 1940 году мы имели исключительно высококачественный флот".

17 июня Гитлер отдал приказ о нападении на Советский Союз, и, в точном соответствии с ним, 22 июня 1941 года в 3 часа 15 минут Германия обрушила на СССР почти всю свою накопленную к тому времени военную мощь. По с самого начала вторжения командование немецких воздушных эскадр и корпусов отмечало нарастающее противодействие советской авиации. Отдавая должное мужеству и героизму советских летчиков, надо сказать, что и сами руководители люфтваффе кое в чем просчитались. В частности, выяснилось, что отказ от создания сильной стратегической авиации был ошибкой. Кроме того, ВВС Германии оказались недостаточно подготовленными для эффективной поддержки военно-морского флота. Малочисленность морской авиации, небольшой радиус действия самолетов, отсутствие авианосцев не позволяли использовать ее на удаленных от берега морских коммуникациях. Эти трудности дополнялись субъективными факторами: к примеру, Геринг и слышать не хотел о переподчинении морской авиации непосредственно флоту.

Сгоревшие И-15бис

На захваченном советском аэродроме уже "обжился" Мессершмитт В/ 109F

Немцы рассматривают захваченные МиГи

Немецкий военный историк, бывший офицер генерального штаба В.Швабе-диссен в своей книге "От "Барбаросса" до Сталинграда" также отмечал, что командование люфтваффе, заведомо считая советские ВВС технически слабыми, недостаточно мобильными и устаревшими, не учитывало, что некоторые авиационные части русских уже были перевооружены на новые самолеты. Совершенно не принимались в расчет потенциальные возможности авиационной промышленности и моральные качества советских авиаторов.

Рациональные авиационные специалисты, впрочем как и многие современные военные теоретики и историки, не понимали, к примеру, почему советские летчики применяют такой опасный и малоэффективный прием как таран, при котором в большинстве случаев погибает и сам атакующий, способный при сохранении жизни еще повоевать и сбить ни один самолет. Трудно понять другой народ, тем более забывая,что продолжением недостатков являются достоинства, а продолжением и своих, и чужих достоинств - недостатки. Повышенная эмоциональность советских летчиков, часто безоглядный героизм привели к немалым жертвам, но одержали ли бы мы без этого победу? Немецкий порядок, педантичность зачастую оборачивались формализмом и наиболее умные командиры РККА этим успешно, особенно в конце войны, пользовались. Народ есть народ, и черты его характера устойчивы. Их нельзя игнорировать и трудно изменить.

Как было бы хорошо, если бы народы изучали друг друга не с целью борьбы, а с целью объединения усилий во имя мира. Как много русские могли бы почерпнуть от немцев, а немцы от русских!

У наших авиаторов существует шутливо-горькое высказывание: "Там, где начинается авиация, там кончается порядок". Во многих случаях это так, к сожалению, и было. Немецкие летчики, к примеру, строго соблюдали правила радиообмена, что значительно повышало эффективность радиосвязи. Советские же авиаторы, особенно в горячке боя, буквально забивали эфир криком. Командиры пытались с этим бороться, но их предупреждения действовали до очередной схватки. Немецкие летчики такой безалаберностью умело пользовались: по именам, прозвищам и другим косвенным данным выявляли командиров, ведущих групп, известных на данном участке фронта своей результативностью летчиков и устраивали на них, буквально, охоту. Сколько лучших воздушных бойцов погибло именно пО этой причине…

Летчики люфтваффе в основном придерживались правила: увидели противника, приняли решение, атаковали, ушли. Атаковать рекомендовалось лишь тегда, когда атака для противника неожиданна, при этом следовало подходить к нему как можно ближе и сбивать первой очередью. Летчик был полностью самостоятелен в принятии решения, объект атаки выбирал сам, но ставил в известность своего ведомого. При встрече с группой самолетов старались в первую очередь сбить самого слабого летчика (опытные пилоты таких определяли безошибочно по поведению в воздухе), зазевавшегося или отставшего. Расчет был на то, что потеря товарища, вид горящего самолета сильно влияют на психику летчиков.

Начало Великой Отечественной войны. Бомбардировщик J и 88, сбитый в Запольярье

Советские солдаты осматривают захваченный Не 111, лето 1941 г.

Трофейный Мессершмитт В/ 1091-', выставленный в Ленинграде, август 1941 г.

Захваченный экипаж Ju 88 -отличительной чертой войны на Восточном фронте для немцев был заметно более высокий уровень потерь среди экипажей по сравнению с другими фронтами

Рассуждения о трусости, о том, что мог сделать и не сделал летчик, в люфтваффе не практиковались. Сбил или не сбил, продолжил бой или ушел - любое решение летчика не подвергалось сомнению. Зато за нарушение дисциплины и порядка спрос был строгим. Характерно и то, что командиры авиагрупп, известные асы, зачастую сами в воздушные схватки не вступали, а страховали молодых пилотов.

В немецкой истребительной авиации действовало правило: если ведущий потерял своего ведомого, то в дальнейшем, невзирая на чины и заслуги, он летал ведомым (исключением были случаи, когда в происшедшем обвиняли только ведомого). "Ас номер один" люфтваффе Э.Хартман, будучи еще лейтенантом, однажды потерял ведомого - майора, незадолго до этого переведенного в истребительную авиацию из бомбардировочной. Майор, ввязавшись по мри!вычкс "бомберов" в воздушный бой с советскими истребителями на виражах, естественно, оторвался от ведущего и был подбит. Хартмана от списания в "вечные" ведомые спасло то, что была признана недисциплинированность подопечного, а также то, что майор под его прикрытием благополучно сел в районе расположения немецких войск.

Это - факты. Я был немало удивлен, поняв из бесед с нашими современными летчиками, что они этого не знают! Справедливости ради надо сказать, что очень искаженное представление о минувшей войне и у многих немцев. Вообще в пропаганде на основе исторических фактов (это касается не только авиации) я заметил характерную особенность: нужны лишь некоторые факты, ловко выдернутые из множества! И вокруг них годами крутится вся система воспитания новых поколений людей. Более того, многое придумывается. Если такой "факт" не разоблачен сразу и увидел свет в каком-либо "исследовании"], то потом из книги в книгу кочуют, размножаясь, ссылки - вот уже не понять, откуда же истекает ложь. Невольно сравниваешь ситуацию с каким-нибудь ограблением банка: бандиты меняют машину за машиной и отрываются от преследования. И вот уже в очередной машине едут солидные, добропорядочные граждане…

Из 3509 немецких и свыше 1000 боевых и транспортных машин союзников Германии в первый день войны приняло участие 3100 самолетов. Уже в 2 часа ночи 22 июня специально подготовленные экипажи-ночники - 637 бомбардировщиков и 231 истребитель - были подняты в воздух для подавления советской истребительной авиации на аэродромах, а также средств ПВО. Чуть позже, с рассветом, следующая волна - 400 бомбардировщиков и большое количество истребителей - нанесла удар по остальным приграничным аэродромам и другим целям. Немецкая авиация подвергла массированным бомбоштурмовым ударам десятки крупных городов, железнодорожные узлы, районы дислокации штабов, объекты связи и управления войсками.

"Излет"блицкрига - Не 111, сбытый таранным ударом под Москвой 27 ноября 1941 г. (кстати, по немецким документам этот самолет числится пропавшим бе:›вести 4 декабря 1941 г.)

Расчет командования вермахта был ясен: нейтрализовать советскую авиацию, обеспечить свое безраздельное господство в воздухе и переключить основные усилия люфтваффе на непосредственную поддержку наземных войск. Реализация этого замысла привела к тому, что, по данным немцев, в первый день войны на земле было уничтожено 888, а в воздухе - 223 советских самолетов. Эти данные не намного отличаются от данных, содержащихся в советских официальных источниках: всего потеряно около 1200 самолетов, из них 800 - на аэродромах.

Однако намерения нападавшей стороны одним-двумя мощными ударами разгромить советскую авиацию в приграничных районах, деморализовать личный состав частей и соединений ВВС, не были реализованы в полной мере. В первый день войны советские летчики выполнили около 6 тысяч боевых вылетов, сбили десятки самолетов противника.

"Несмотря на достигнутую немцами внезапность, - признавали немецкие ге-нерали и офицеры, - русские сумели найти время и силы для оказания решительного сопротивления".

Командование и штаб ВВС Одесского военного округа, например,опираясь на данные разведки, 21 июня привели авиационные части в боевую готовность и рассредоточили их на запасных аэродромах. При налетах немецкой авиации здесь на земле и в воздухе было потеряно всего 6 самолетов, вражеских же было сбито гораздо больше. И в других приграничных округах, где боевое дежурство и боевые действия авиации были организованы лучше, нападавшие встретили упорное сопротивление.

В период с 22 июня по 5 июля люфтваффе потеряли на Восточном фронт-те 807 самолетов (в это число входят полностью уничтоженные и требующие капитальной) ремонта). С 6 июля по 2 августа - еще 843 самолета. Всего же с утра 22 июня по 31 декабря 1941 года боевые потери немецкой авиации составили 4543 самолета, из них 3827, или 82 процента, - на Восточном фронте. По летному составу потери люфтваффе таковы: общие потери убитыми, ранеными и пропавшими без вести - 7666 человек, из них 6052 или 79 процентов -на Восточном фронте.

Командование люфтваффе в своих донесениях отмечало, что с началом войны на Востоке разрыв между потерями самолетов, летного состава и получаемым пополнением постоянно увеличивался.

Вот данные из подлинных немецких документов. Командующий авиацией при группе армий "Юг" информировал штаб люфтваффе о потерях самолетов-разведчиков за период с 22 июня по 4 октября 1941 года: "Уничтожено противником 97 наших разведывательных самолетов. Погибло летного состава 92 человека. Ранено 41. Эти потери в основном от истребителей противника. Кроме того, уничтожено самолетов транспортных и связи, которые подчинялись этим эскадрильям, 27. Погибли и повреждены еще 38 самолетов без воздействия противника. Примечание: самолеты, про-лучившие в боях повреждения и восстановленные в частях, в учете не указаны". Штаб группы армий "Юг". По сути дела это был провал "блицкрига" и для авиации тоже.

Сравнивая потери люфтваффе за один месяц на Восточном фронте с теми, что имелись за такое же время в период "битвы за Англию" и при захвате Германией европейских стран, приходим к однозначному выводу: в России немцы теряли больше и самолетов, и летчиков.